"Бентли Литтл. Письма, несущие смерть " - читать интересную книгу автора

теория для неспециалистов", более глубокую версию курса музыкальной критики,
необходимого для претендентов на степень магистра в этой области. Именно там
я узнал о Филиппе Глассе и Джоне Адамсе, Стиве Райхе и Мередите Монке.
Однако настоящим открытием был Дэниел Ленц. Музыка Ленца, композитора с
Западного побережья, преподававшего в Университете Южной Калифорнии и
колледже университета в Санта-Барбаре, настолько зацепила меня, вызвала
такие глубокие мысли и чувства, что оставалось только изумляться. Я не знаю,
почему так получилось, но, слушая одно из его произведений, я испытал давно
забытое волнение. Песня называлась "Трещина в колоколе", а текст взят из
стихотворения Э.Э. Каммингса "Next to of course god". В песне присутствовали
все признаки минимализма - повторы синтезатора, чистый оперный женский
голос, - сочетавшиеся таким образом, что, даже сидя за неудобным столом в
битком набитой классной комнате, я волновался так, как будто открыл нечто
новое и совершенно оригинальное и, может быть, впервые в жизни понял, что
значит влюбиться в искусство. Я хотел, чтобы все на свете услышали эту
музыку и испытали те же чувства, что и я.
Викки потянулась к моей руке. Она тоже поняла! Я сжал ее пальцы,
встретил ее взгляд и улыбнулся. После занятий я спросил преподавателя, не
может ли он одолжить мне альбом Ленца. Он отказал, но пообещал переписать на
магнитофонную кассету и не забыл: принес на следующее занятие.
И я, и Викки стали фанатами Ленца. Это сцементировало наши отношения.
Мы поняли, что созданы друг для друга.
Точно как, купив машину, вы начинаете обращать внимание на такие же,
теперь, узнав, кто такой Дэниел Ленц, я начал находить его альбомы во время
набегов на магазины старых пластинок. В лавке в Анахайме я нашел
компакт-диск с "Трещиной в колоколе", а на музыкальном развале в
Коста-Меса - "Missa Umbarum" и "On the Leopard Altar" . Хотя Викки
отказывалась заучивать названия композиций Ленца, я торжествовал, когда она
запомнила названия его альбомов. Я считал, что она приблизилась к моему
образу мышления.
Мы пытались проигрывать пластинки Ленца друзьям, но большинство из
наших знакомых даже с самыми авантюрными музыкальными вкусами его музыку не
поняли. Мы же восхищались ею, и исключительность нашей страсти сблизила нас
еще больше.
Между семестрами Викки поехала домой в Финикс. Две рождественские
недели она провела со своими родителями, а я, как обычно, остался в кампусе,
сделав вид, что каникулы не имеют для меня никакого значения. Мать и Том
обитали где-то в округе Ориндж, вероятно, до сих пор в Акации, но я не
предпринимал никаких попыток связаться с ними, как и они не пытались
связаться со мной. Вряд ли они хотя бы словом перемолвились после того, как
Том покинул дом. Почти все мои друзья и знакомые разъехались по домам, а
общество тех, кто остался, я не мог выносить подолгу.
Представился наконец шанс написать Викки, и я им воспользовался. В
кинофильме "Роксанна" Стив Мартин признается Дэрил Ханне, что, пока она
путешествовала, он писал ей по письму каждый час. Фантастика. Эта реплика
должна была просто рассмешить публику, но мне сама идея показалась
божественной, и именно ее я бы хотел воплотить с Викки.
Я выбрал умеренность. Посылал Викки по письму каждое утро и каждый
вечер. И не вкладывал в них все свои способности: мои письма были милыми,
душевными, искренними, но без колдовства, с помощью которого я манипулировал