"Андрей Ливадный. Киберпространство " - читать интересную книгу автора

Нервы постепенно отпускало, непроизвольная дрожь уже не гуляла по телу.
Лиза не стала задерживаться на высокогорном плато - немного придя в
себя, она тщательно осмотрела обрывистые склоны, пока не нашла приемлемого
спуска: с одной стороны скалы были разрушены, отвесная стена превратилась в
пологую, но ненадежную осыпь, однако выбирать не приходилось, и она начала
спуск, сначала осторожно, а потом все увереннее.
Вместе с усилиями, которые приходилось прилагать, продвигаясь по
грозящему внезапным обвалом склону, к ней постепенно возвращалось ощущение
реальности.
Она не хотела сейчас думать об обстоятельствах, предшествующих ее
странному появлению в этом мире.
Вспоминать прошлое - значит сформулировать для себя целый список
безответных вопросов.
"Нет. Нужно сосредоточиться на главном: выяснить, куда я попала,
отыскать людей - ведь кто-то спас меня из обломков космического корабля..."
С такими мыслями Лиза продолжала спуск, искренне надеясь, что алогичные
проделки пространства - лишь следствие временного помутнения рассудка, вывих
сознания, порожденный постэффектами после долгого низкотемпературного сна.
Но даже при такой трактовке чувство подспудной тревоги не отпускало.
Было совершенно непонятно, почему после пробуждения она оказалась совершенно
одна, не в больничной палате, а на открытом всем ветрам плоскогорье?
Думать о том, что она все еще спит в ледяных объятиях криогенной
камеры, а окружающую реальность формирует ее воображение, не хотелось.
Спускаясь с очередной угловатой глыбы, она в кровь содрала пальцы.
"Нет, - думала Лиза, глядя на выступившие капельки крови, - это не сон.
Странное, можно сказать, роковое стечение обстоятельств, которому рано или
поздно найдется логичное объяснение, но только не сон".
Логрис. Личная вселенная Горкалова...
Сутки без сна.
Ранящий калейдоскоп мыслей возродил внутреннее ощущение времени, Илья,
привыкший к определенному укладу своего существования в фантомном мире,
понимал: с ним происходят необратимые перемены. Жесткий, концентрированный
вброс информации заставил очнуться от стасиса душу, вернул острое,
чувственное восприятие событий.
"Что же ты сделал, Ник?.. - с укором думал Горка-лов. - Зачем пересек
допустимую информационную границу? Неужели ты не понимал, что даешь доступ к
данным, которые не позволят мне вернуться в состояние насильно
культивированного покоя?"
Существование закончилось. К осмыслению последних событий примешивались
эмоции, но прогнать их - значит вновь перешагнуть через себя, замкнуться в
коконе безразличия. Этого Илья сделать не мог. Да и не хотел.
Проблема не пришла из прошлого, реальная угроза существовала в
настоящем, а Илья Матвеевич никогда не игнорировал данность. Закрыть глаза,
мысленно сказать: "не мое дело" - означало перестать быть самим собой,
совершить акт осознанного морального суицида, растоптать, стереть все, что
составляло личность.
Говорят, в одну реку невозможно войти дважды.
Ложь...
Горкалов уже испытывал подобные сомнения, толкающие к действию,
требующие немедленной, адекватной реакции, но в прошлом, очнувшись после