"Андрей Ливадный. Башня" - читать интересную книгу автора

явления, противоречащие усложняющейся с каждым днем реальности...

Я сидел в глубокой задумчивости. Раньше, всего год назад, жизнь была
ясна и понятна. Потом вдруг наступил резкий, болезненный перелом.

Часто ли мы всерьез задумываемся: а что существовало прежде, до нас?

Упрямый материализм долго не давал мне поверить в некоторые явления. Я
видел, что с Ланой происходит нечто неадекватное. Год назад она серьезно
увлеклась эзотерикой и с этого момента начались необъяснимые (с моей точки
зрения) явления.

Ладно, я молчал, когда она начала изучать мистические науки. Потом,
примерно пол года спустя, Лана пришла ко мне, принеся странный чертеж. Эскиз
ножа. похожего на крест, у которого было четыре лезвия. Она просто попросила
сделать такой же, не объясняя причин.

Я согласился. Мне показалась интересной техническая задача.

С этого все и началось, по крайней мере, для меня. Изготавливая нож в
виде креста (у которого было три длинных лезвия и одно короткое, похожее на
наконечник копья, расположенное сразу за ручкой), я внезапно услышал в своем
сознании голос. Сначала голос, а за ним - размытые картины неимоверно
далекого прошлого. Они касались меня. Словно внутри ожила дремавшая до поры
вторая память, сохранившая некие обрывочные свидетельства "прошлой жизни".

Откровенно, в ту пору мне стало не по себе. Но потом все как-то
наладилось, само собой... я, конечно, не забыл пережитого, но, пытаясь
сохранить целостность своего материалистического мировоззрения, постарался
абстрагироваться от странных видений, день за днем упорно не замечая
происходящего, словно ослеп или закрыл глаза.

Удобная позиция. Но шаткая. Она не держит  конкретныхинформационных
ударов. Всю жизнь не простоишь "спиной к событиям", особенно когда они
касаются тебя, твоей семьи, и недвусмысленно стучаться в сознание.

Да, я изготовил "Nebel". В переводе с немецкого это означает "туман".
Так в новой ипостаси я неосознанно назвал "Хранителя" из своих видений. В ту
пору мне казалось, что разум не выдержит, сознание даст трещину, а жизнь
круто измениться. Не верилось, что на самом деле существовал странствующий
рыцарь по имени Андреас, который любил Вильгельмину, бился с Самуэлем на
ристалище, а потом...

Потом все обрывалось. Новые эпизоды не приходили, и я понемногу
успокоился, постаравшись все списать на свое богатое воображение, даже тот
факт, что Лана удивительно похожа на Вильгельмину.

Подобное совпадение казалось мне совершенно невероятным: одно дело
смутные воспоминания, и свершено иное - физический облик, портретное
сходство - это уже не поддавалось логике, противоречило ей, если не