"Владимир Лившиц. Защита Лившица: Адвокатские истории " - читать интересную книгу автора

по земле, цепляясь умелыми руками за все, что плохо лежит. Но, кем бы ты ни
был, всегда найдется тот, кем быть лучше. Так он сел во второй раз, а потом
еще и еще.
Мы познакомились между его четвертой и пятой ходкой. К тому времени
Абрек был уже авторитетным человеком. В свои двадцать восемь лет он отсидел
двенадцать, и с учетом четырнадцати детдомовских лет получалось, что на
свободе Абрек пробыл всего два года. Так уж сложилась его жизнь.


* * *

Бабаевская нефтебаза стала банкротом. Нечем было платить зарплату,
нечем рассчитываться с поставщиками. Многие предприятия постигла тогда эта
печальная участь. Будучи банкротом, нефтебаза сдавала свои емкости в аренду
мелким частным предприятиям, собственниками которых были бабушки. Емкости
никогда не пустовали, и бензин поставлялся таким же мелким автозаправкам.
Автозаправки, в свою очередь, тоже находились в аренде у бабушек, но у
других. У абстрактных бабушек состояли на службе конкретные пацаны, видимо
внуки, которые каждый вечер забирали наличность и привозили ее обратно на
нефтебазу. Хранили наличность по-стариковски - не в банках, а в мешках. Эти
мешки ночью забирали внуки других бабушек и куда-то увозили. Все бабушки
были связаны между собой узами, невидимыми ни правоохранительным, ни
налоговым органам.
Собственно говоря, видеть эти узы органам было необязательно, потому
что часть содержимого мешков так или иначе все равно поступала к ним, но уже
в ином качестве. Законы диалектики хоть и перестали быть
марксистско-ленинскими, но продолжали действовать на бабаевской нефтебазе:
количество переходило в качество, которое порождало другое количество,
плавно перетекающее в новое качество, умножавшее уже существующее количество
в несколько раз. Тот же марксизм, только в профиль.
После четвертой ходки Абрек поступил на службу к одной из бабушек.
Совмещая должности грузчика, инкассатора и экспедитора, он раз в неделю
приезжал на закрепленные заправки, грузил в машину мешки, отвозил их на
нефтебазу и сдавал кому нужно. Однако постепенно монотонность и отсутствие
адреналина стали пагубно действовать на молодой организм. Еще больше
угнетало то, что мешки сваливались, как мусор, в углу комнаты, запиравшейся
на совершенно смешные замки. По двадцать секунд на каждый. Мог ли Абрек
представить себе, что будет свободно возить такое количество капусты и
получать за это всего лишь зарплату.
Эх, бабушки! Разве можно так искушать людей? Разве можно пускать...
Нет, я не хочу сказать "козла в огород", потому что за "козла" можно
ответить. Но у любого живого существа есть условные и безусловные рефлексы,
а с природой не поспоришь. Чувства подсказывали - возьми. Разум говорил -
придумай способ. Несколько дней Абрек думал, присматривался. Свобода
передвижения была лишь видимостью. На самом деле каждый рублик был посчитан
и учтен. Взять просто так было бы равносильно подписанию смертного приговора
без суда и следствия. Инсценировать разбойное нападение на инкассатора -
слишком наивно. Бабушки сами с этого начинали. Вычислят моментально. И Абрек
снова думал и присматривался. Присматривался и снова думал. "Так трусами нас
делает раздумье", - любил говаривать один датский принц. Абрек никогда не