"Владимир Лившиц. Защита Лившица: Адвокатские истории " - читать интересную книгу автора

Еще сало и чеснок, Мальчик знает. Больше ничего не нужно. И, чуть не
забыл, - бутылку минералки. Теперь все.
Невелики у тебя запросы, Абрек. Для этого адвокат не нужен. И все-таки
я предложил посмотреть на ситуацию с другой стороны.
- Сколько денег ты украл? - спросил я его.
- Скажу откровенно: два мешка. А сколько там было - хрен его знает, -
Абрек мечтательно посмотрел в потолок. - На жизнь, я думаю, хватит.
- А ты уверен, что в мешках были деньги?
Абрек снисходительно посмотрел на меня, как на психбольного. Задумался,
потом посмотрел еще раз, уже с любопытством.
- Уверен, - он подвинулся ближе ко мне, - но не очень.
К тому времени я уже знал, что инвентаризацию на нефтебазе не провели,
хотя в случае хищения ее проведение обязательно. Но самое интересное в том,
что руководство нефтебазы категорически отказывается от ее проведения. Это
неспроста. Сколько денег украли на нефтебазе, официально никто не заявлял.
Следовательно, вопрос о том, деньги были в мешках или старые газеты, -
отнюдь не праздный.
Абрек тут же подхватил тему и рассказал, как забирали, возили и сдавали
деньги. Выясняем, что никаких приходных и расходных кассовых ордеров не было
и деньги в кассе, боже упаси, не учитывались. Это черная наличка. Поэтому и
боятся банкроты проводить инвентаризацию.
- Ну, ворюги, - искренне возмутился прозревший Абрек, - всю страну
растащили!
Я был согласен с клиентом лишь частично, потому что растащили еще не
всю страну. Но понял, что мы сработаемся.
В деле уже лежала "явка с повинной", написанная Абреком по приезде из
шашлычной. Но мало ли что человек может написать спьяну, не подумав? Мы
написали еще одну "повинную", призванную потрясти адресата своей
откровенностью. На трех сиротских тетрадных листах Абрек признавался в том,
что в течение последних полутора лет является агентом израильской разведки
"Мосад" и в понедельник у него должна была состояться встреча с резидентом.
Резидент, имя которого он назовет только сотрудникам ФСБ, был тайным
наркоманом и постоянно требовал деньги на героин. Поэтому Абрек решил
обворовать кассу бабаевской нефтебазы.
Я сдал документ в канцелярию и поспешно удалился.
На следующий день я вновь приехал к Абреку, и мы сочинили еще один
остросюжетный опус, смысл которого заключался в том, что Абрек хочет
облегчить душу и признаться в совершении тяжкого преступления - убийстве
ветерана-железнодорожника Соколова, по вине которого погиб в катастрофе его
брат. Труп Соколова зарыт под статуей цапли у фонтана в парке культуры имени
Отдыха.
Я снова отдал заявление в канцелярию и попытался незаметно выйти на
улицу. Однако у выхода меня окликнул следователь Байбаков, который бежал
вниз по лестнице с нашим заявлением в руках. Байбаков носил прическу в виде
пряди волос, которая начиналась у левого уха и, словно виноградная лоза,
достигала правого уха. Прядь была призвана скрыть лысину, однако сейчас
нехитрое сооружение упало на майорский погон, обнажив блестящую от пота
поверхность.
- Что это за шутки? - набросился на меня майор, потрясая тетрадным
листком. - Вы что, из меня идиота хотите сделать?!