"Владимир Лившиц. Защита Лившица: Адвокатские истории " - читать интересную книгу автора

нравилась власть, должностное положение, красная книжечка в кармане. Вова же
относился к этому безразлично. Или почти безразлично. Конечно, приятно
осознавать себя причастным к тайнам, быть в некотором роде избранным, но
основной интерес следователь Вова видел в самом процессе познания
неизвестного, в движении от нуля к единице, от тьмы к свету. Ему нравились
новые ситуации, нравилось рассуждать логически, подмечать острым глазом,
сопоставлять мелочи.
Вот и сейчас, прочитав "чистосердечное признание" этого Герасимова,
Вова сразу же заметил такую мелочь. Герасимов писал, что убил Витька и ночью
перетащил труп по улице, ведущей от Театральной площади вниз, к Дону. Там он
бросил труп в воду. А труп был обнаружен в пяти километрах выше по течению!
Как труп туда приплыл? Неувязочка... Значит, врет Герасимов, темнит.
При допросе в присутствии дежурного адвоката Герасимов полностью
подтвердил то, что написал в "чистосердечном признании", добавил, что просит
это учесть при назначении наказания. Следователь Вова хотел его немного
"покрутить", поймать на противоречиях, но адвокат из-за спины Герасимова
делал знаки, показывал на часы, мол, уже поздно, пора по домам.
Хорошо этим адвокатам - вольные люди, ни за что не отвечают, сроки у
них не горят. А без них сейчас нельзя - право на защиту как-никак, даже у
таких подонков, как Герасимов. Впрочем, как говаривал прокурор,
процессуальный кодекс не догма, а руководство к действию. Нужен творческий
подход.
За окном уже было темно, накрапывал противный мелкий дождь. Следователь
Вова хоть и был человеком творческим, но с утра ничего не ел, хотелось
домой, в тепло. Он брезгливо посмотрел на Герасимова: морда красная, помятый
какой-то, взлохмаченный, взгляд отводит. Вот такие, как он, напьются до
поросячьего визга, а потом мочат друг друга ножами.
Быстро подписали протокольчик и разошлись. Уходя, следователь Вова
заскочил к Палычу и указал на неувязочку.


* * *

Утром мы встретились с Чапой. Он толком ничего не знал. Рассказал, что
весь день простоял около райотдела. Дежурный говорил, что никакого
Герасимова у них нет, хотя Чапа своими глазами видел, как Сашу утром туда
привели. Он за ними на машине ехал. А вечером Сашу на милицейском уазике
увезли в неизвестном направлении. Ночью у Саши дома был обыск, изъяли всю
одежду, а зачем - неизвестно.
- Если бы что-то было, я бы знал, - Чапа не мог стоять на месте и
описывал вокруг меня круги. - Как вы думаете, что это может быть?
Могло быть все что угодно, но по всем признакам - ничего хорошего.
Днем, после разного рода формальностей я встретился с Сашей. Года два
назад мы встречались - они с матерью приходили консультироваться по
квартирному вопросу. Других адвокатов Саша не знал и шепнул Чапе, чтобы
нашел меня.
Со слов следователя Вовы я уже выяснил, о чем идет речь. Я никогда не
спрашиваю у клиента, совершил ли он преступление. Сочтет нужным - сам
скажет. Моя задача - оказать ему юридическую помощь, выяснить, доказана ли
его вина. Не адвокатское это дело - судить или обвинять своего клиента. У