"Александр Ливер. Рельсы и шпалы " - читать интересную книгу автора

возвращавшегося из армии, и тот на всю жизнь остался идиотом, нарушив планы
матери женить его на дочери начальника станции.

1-10 мая 1991 года Новосибирский Академгородок-Царское Село

Часть вторая

ЖИЗНЬ НА НАСЫПИ.

Утро в поезде. Всегда-то оно дарит новые впечатления, которые человек
испытывает, просыпаясь на новом месте. А тут еще и не просто новое место, а
поезд, мчащийся по железнодорожному полотну!
И ты не просто человек, а пассажир. Гораздо приятнее быть пассажиром,
чем пешим странником.
За окошком зеленеет молодая листва, покрытая утренней росой,
разговорчивые соседи по купе еще снят. Только колеса отстукивают свое
"тудут-тудут". Прислушаемся же, о чем они нам поведают.

ИЗ ОКНА ВАГОНА

Василий проснулся оттого, что внезапно наступившую тишину прорезал
хрипло каркающий иностранный голос. Василий потянулся сам, а затем потянул
вниз и открыл окно купе. Теплый утренний воздух принес незнакомые запахи
заграницы.
- Чисто у них, - заметил Василий. И еще вот что он заметил: на перроне
лежал песий кал, но мухи не вились над ним. Одна, правда, потом прилетела.
Затем наблюдательный путешественник с завистью увидел, как ушлый
соотечественник поскакал отовариваться заграничными напитками. Платформы
были низкие, и это позволяло ушлому соотечественнику легко вспрыгивать на
них. С третьего пути виднелись ряды ярких и красочных баночек в вокзальном
киоске.
"Малой привезу таких вот", - вспомнил о дочери Василий. С картинки на
одной из баночек степенный мужичок протягивал крупную кружку пива, и Василию
явственно почудился шепот:
- С приездом! Не хочешь ли выпить?
- Что, что? - напряг слух Василий, но тут каркающий голос опять что-то
проквакал в репродукторах. И неожиданно, без шума и стука, поезд стал быстро
набирать ход. Ушлый обладатель валюты запрыгал через платформы обратно к
поезду, не обращая внимания на свистки полицейского. А поезд очень уж быстро
прибавил ходу, и Василию пришлось высунуться в окно, чтобы узнать все до
конца. И вот что он увидел: соотечественник, очевидно решил красиво
запрыгнуть на платформу, но ему помешали баночки, прижатые к груди, и
незадачливый покоритель платформ со всей силы въехал голенью по бетонному
ребру. Крик боли и отчаяния испустил обладатель баночек. Боль была
следствием перелома голени, а отчаялся он оттого, что где ему, увечному,
догнать поезд. Еще Василий успел заметить недоброжелательного полицейского,
направляющегося к любителю иностранного литья, а затем все это скрылось за
поворотом, и состав стал углубляться в заграницу....
А соседи по купе спали, даже и, не узнав о драме, только что
разыгравшейся так близко.