"Алена Любимова. Вокруг да около гламура " - читать интересную книгу автора

заболели, словно заразившись ритмом огромного мегаполиса размером с иное
европейское государство. И оба почувствовали: пути назад нет. Отступление
сродни поражению. Все что угодно, только не это. Как в старом, еще советском
анекдоте, где попугай умоляет хозяина хоть тушкой, хоть чучелом, но увезти
его на Запад. Наши желания были намного скромнее: остаться в Москве.
И мы остались. Нам удалось. Я продолжала работать в газете, куда
устроилась еще студенткой. Потом мне вдвойне повезло. Уйдя из общежития, я
нашла комнату, которую сдавала в своей квартире пожилая вдова одного недавно
умершего классика советской литературы. Вдова сильно нуждалась и искала
через знакомых надежного человека, такого, чтобы не обворовал, регулярно
платил, при необходимости помогал по хозяйству и к тому же был бы приятным
компаньоном. Дочка старушкиной подруги работала со мной в газете и, узнав,
что мне требуется жилье, организовала нам встречу - к нашему взаимному
удовольствию.
Если работа помогла мне найти жилье, то жилье, в свою очередь, очень
помогло с работой. Вдова оказалась человеком чрезвычайно общительным, и в ее
доме я познакомилась с множеством известных людей, которые меня просто так
даже на порог не пустили бы. А так мне удалось взять интервью у нескольких
знаменитостей, которые категорически отказывались встречаться с
журналистами. Мои акции начали расти. А с ними выросли и должность, и
зарплата. Вдова тоже души во мне не чаяла, и к лету я удостоилась чести быть
вывезенной на ее личную дачу в Переделкино. Там круг моих знакомств еще
больше расширился. Бедная, но гордая вдова держала в большом секрете, что я
живу у нее за деньги, и выдавала меня за свою любимую двоюродную племянницу,
тем самым стирая барьеры, которые иначе могли бы возникнуть между ее
знаменитыми знакомыми и никому не известной молодой журналисткой.
Постепенно я сделалась чуть ли не ведущим журналистом в области
культуры и искусства. Знакомство цеплялось за знакомство, один юбилей за
другой или за торжество по поводу присуждения премии и так далее, и тому
подобное. Иногда мне даже начинало казаться, будто я родилась в Москве. Я
всех-всех знала, весь культурный "бомонд"! И все же я оставалась чужой.
Когда умерла вдова, мне это сразу дали почувствовать. Квартира досталась в
наследство ее настоящей племяннице, и та выставила меня на улицу даже не в
двадцать четыре часа, а буквально в одночасье. Пока я собиралась, милая
женщина не отходила от меня ни на шаг, следя, как бы я ненароком чего не
присвоила. А ведь за те несколько лет, что я жила у вдовы, племянница ни
разу ее не навестила. Батона хлеба не принесла! Зная притом, что квартира
завещана ей!
- За последний месяц можешь не платить, - величественно объявила эта
лахудра, и дверь за мной навсегда захлопнулась.
В общем-то, я и раньше не сомневалась, что в случае смерти вдовы мне
придется покинуть ее квартиру. И о завещании, по которому все остается
единственной родственнице она сообщила мне чуть ли не с самого начала нашего
знакомства. Но она ко мне так хорошо относилась, и жили мы с ней так дружно,
и я столько ей помогала, что у меня где-то в глубине души затеплилась
надежда: вдруг и мне что-нибудь достанется? Комната в квартире или кусочек
дачи, или хотя бы антикварная ваза на память... Глупо, конечно. Но эта
племянница с ней в родстве была только по документам. Они вообще не
общались, даже почти никогда не перезванивались. Разве что по праздникам. А
я... Ну да что говорить. Племянница была своя, а я чужая.