"Валерий Константинович Лобачев. И печатью скреплено (Историческая повесть)" - читать интересную книгу автора

рыбу, почувствовал жар в голове и прилив крови в руках... Он быстро
опомнился от бешенства. Пока люди смотрели, куда летит здоровенный воин с
мечом и луком, Филоктет исчез со стены. Поэтому Рулав, глядя с кипариса,
уже нигде не мог найти его глазом. Да он почти и не видел, когда стрелял,
кто именно стоит у него за спиной...
Посидев немного на кипарисе, Рулав понял, что ему остается одно -
слезть вниз. Его видели со всех сторон - и со стен и с моря. В любой миг
русская стрела могла подбить его, как птицу на гнезде. Он медленно
спустился на песок, поднял свой меч. Лук искать не стал. Кажется, лук
сломался при ударе Рулава о кипарис...
Стражника окликнули с моря, с какой-то из лодий. Окликнули
по-варяжски. Он пристроил меч в надорванной при падении перевязи,
посмотрел на ближайшую из лодий и пошел туда. Сам он не очень соображал,
почему идет к русским. Никакого предательства он не имел в виду. Просто
залезть на стену он не мог, а сюда его позвали.
Он вошел в волны по пояс, и его подняли через борт.
- Меч не отдам, - сказал Рулав.
- Зачем нам твой меч? У нас свои не худые.
- Хорошо стрелы посылаешь! - похвалил его большой славянин со
сросшимися бровями.
- Кто ваш архонт? - спросил Рулав.
- Мы личный полк самого Стратимира, - сказал черниговец.
"Страти-мир... Не его ли называл Гуннар..."
Седой старик объяснил по-варяжски:
- Ближний воевода конунга Хельга.


Показания Абу Халиба на допросе у паракимомена Самоны

- Ты был когда-нибудь в Руси?
- Нет, я только читал о ней.
- Но ты видел же славян?
- Да.
- Сегодня славяне напали на ромейские земли, на границе с Булгарией.
Абу Халиб молчал.
- Почему же славяне хотят обменять тебя на пленного ромея? - спросил
Самона. Паракимомен всегда руководствовался законом: "С помощью
открывшейся правды можно выявить тайную ложь. С помощью явной лжи можно
открыть спрятанную правду". Его возвышение началось с того, что он выдал
заговор своих хозяев против василевса. С тех пор он только и делал, что
открывал правдой двери лжи, а ложью испытывал истинное положение вещей и
умов. Он смотрел на Абу Халиба не испытующе, а спокойно, как бы предлагая
и ему не слишком настораживаться. Он ждал явной лжи от Абу Халиба.
- Я не понимаю ни одного слова, - сказал перс. - Я вижу только
ошибку. Я не пленный, и никто не может хотеть меня обменять.
- Ты не пленный?
- Я гость во дворце василевса.
- Случайный гость.
- Да, я не надеялся на эту честь...
- Кинжал смазан отравленными маслами!