"В.Лобас. Желтые короли (Записки нью-йоркского таксиста)" - читать интересную книгу автора

- Поц! - отвечал Марик. - Причем здесь твое "невозможно"? Рубщик,
по-твоему, это что - призвание? Как народный артист? В Одессе я делал
дела...
- А здесь?
- А здесь я могу делать только на горшок... Единственный человек, от
которого я услышал нечто вразумительное на ту же тему, был Ежик.
- Ты когда-нибудь обращал внимание на то, как тут строят дома?
- А как?
- Видел ты особняки в Форест-Хиллс, в Дугластаун? Симпатичный фасад,
на втором этаже - балкончик. Но выходит на балкон не дверь, а окно...
- Ну и что?
- Балконом нельзя пользоваться.
- Какоь из этого вывод?
- Выслушай! Строят жилой дом рядом с Линкольн-центром. На двести
квартир. Каждая чуть ли не полмиллиона, а балконов нет!
- Ты чокнулся: балконы, балконы... Навязчивая идея?
- Как ты не понимаешь: это же архитектура "фак-ю", философия "фак-ю"!
- У тебя есть право судить о подобных вещах?
- "Право"! Я архитектор! Мы с женой специально ходили смотреть эти
квартиры. Звукоизоляции нет, планировка жуткая:
не комнаты, а какие-то кишки, каморки. Лишь бы считалось - "три
спальни"! При входной двери - мраморный порожек: лишь бы считалось "люкс"
- и гоните бабки!
- Тихий бред, - отрубил я. - Сто домов построили хорошо, а десять
плохо. Что из этого следует? Если хочешь говорить всерьез, скажи: почему ты,
архитектор, водишь такси?
- А что еще мне остается делать? Кому здесь нужны архитекторы?
- Если не передергивать, это будет звучать иначе. Сегодня любому
архитектору трудно найти работу. Кто же виноват, что ты приехал, не выучив
языка, что тебе теперь - вдвое трудней?
- Пошел ты, знаешь куда! - взорвался Ежик. Он, безусловно, чего-то не
договаривал. Многие инженеры из эмигрантов работали в Нью-Йорке, не зная
языка. Им меньше платили, они занимали должности техников, но не садились за
баранку такси. Почему он не устроился для начала простым чертежником? Откуда
это - ненависть, отчаяние?
Ответить на эти вопросы мог только сам Ежик, который, нахамив мне,
перестал со мной здороваться. Я же на него не сердился, но и не терзался его
судьбой... 6.
Приятно, когда ты всех знаешь, а еще приятней, когда все знают тебя! Ко
мне больше не обращаются "Эй, чекер!". Меня называют Бублик. Если мне лень
тащиться в буфет, те, что идут, спрашивают:
- Бублик, тебе принести кофе? С молоком? Даже Макинтош меня отличает:
всем - общий кивок, а со мною - за ручку. Доктор мой лучший друг:
- Я свою суку зарублю топором!
- Что такое?
- Вчера я чинил машину, не сделал бабки. Прихожу домой
- она не дает мне кушать...
- Вы серьезно?
- Нет, я смеюсь... Сняла с плиты кастрюлю с горячим борщом: "Если
откроешь холодильник, этот борщ будет у тебя на голове!".