"Василий Лобов. Дом, который сумасшедший (роман)" - читать интересную книгу автора

вовсе не вражеские, а чисто дружеские, и подал жалобу на Наш Дом в
междуобщедомовский третейский суд...
Меж тем теплая война все теплела и теплела. Оружие возмездия все
размножалось и размножалось. В Нашем Доме объявили всеобщую, начиная с
девятизубочников и выше, мобилизацию. Ценой неимоверных и героических усилий
всех тесно сплотившихся вокруг Кабинета Избранных братцев основные тараканьи
массы оттеснили на нулевые ярусы, к счастливчикам. Специалисты наших
научно-исследовательских лабораторий нашего теплообра-зующего комплекса
приступили к созданию антиоружия возмездия - особого вида особо агрессивных
теплых черных мышей, питавшихся исключительно тараканами, причем только на
нашей территории. В газетах писали, что все попытки вражеских диверсантов
привить нашим мышам не нашу патологическую склонность питаться тараканами
только на территории Верха претерпевали заранее обреченные на провал
неудачи. Вражеских диверсантов мгновенно обезвреживали по всему Нашему Дому
и целыми толпами каждый день отправляли на арену гладиаторов. Ожидалось, что
в самом ближайшем времени антиоружие будет применено в театре теплой войны,
и все братцы увидят, как оно навсегда покончит с вражеской тараканьей
экспансией...
Покинув родной департамент, я направился к ближайшему эскалатору.
Прошел таможенный досмотр и поднялся на десятый ярус. Там сел в тихоходный
лифт.
В лифте было приятно сыро и ветрено. Братцы вокруг лязгали зубами от
счастья, что живут в Нашем Доме. Я тоже лязгал, что тут живу, а также от
того, что вспоминал собственную удачную шутку о лишнем зубе, которого не
бывает. Но температура воздуха с каждым пройденным вверх ярусом опускалась
все ниже и ниже, пока не дошла до одного градуса на первом ярусе, где мне
уже вконец надоели все воспоминания и само счастье.
Закутавшись в длинные фалды фрака, я приблизился к спецпроходной, где
однозубый и одноглазый таможенник быстро проверил мою прописку, не
переставая пялить единственный правый оппозиционный глаз на мою девятизубую
корону. Не так уж и часто братцы моего ранга забредали на нулевые ярусы.
На нулевых ярусах жили счастливчики. Конечно, все братцы в Нашем Доме
были счастливыми, но счастливчики были счастливы особенно, поскольку
являлись хозяевами Нашего Дома. С каждым ярусом вниз братцы делались все
менее и менее хозяевами и все более и более слугами, и Сам Братец Президент,
как главный слуга наших хозяев, был наиболее наименее счастливым братцем во
всем Нашем Доме. Но и он, конечно, был очень счастливым, поскольку не раз
сам говорил, что счастлив очень.
Миновав спецпроходную, я вышел на квадратную припроходную площадь, где
увидел поджидавшего меня братца возницу-счастливчика, впряженного в шикарную
полуразвалившуюся повозку. В левой руке он держал кнут, в правой - газету
"Знамя первого нулевого яруса", в которой читал продолжение нашумевшего
романа Самого Братца Президента "Дорога вниз", где Сам Братец Президент
рассказывал всем братцам, как он дошел до жизни такой на двадцать первом
ярусе.
На губах братца счастливчика шевелилась вызванная чтением и жизнью
блаженная улыбка. Одет он был в серо-однотонный рваный шикарный фрак.
Я уселся на торчавшие из сиденья шикарно-ржавые пруз&ины. Братец
счастливчик взмахнул кнутом и, огрев им себя по спине фрака, тронул с места,
на котором стоял и читал газету. Мы поплелись по узкой улочке, убегавшей от