"Василий Лобов. Дом, который сумасшедший (роман)" - читать интересную книгу автора

в нашем департаментском спецбуфете, но зато в ней не было ни одного
таракана, что меня очень обрадовало. Святые экзекуторы засмеялись сильнее, а
меня вырвало еще раз.
Тогда они подняли меня и засунули под кран. Когда мне стало немного
легче, девятизубочник сказал:
- Дай ему воду из фляжки, братец Мефистофель IX.
Я покаянно помотал короной. Они усадили меня за стол. Я кое-как
сосредоточился на тексте.
Там ничего не говорилось ни о моей антинашдо-мовской деятельности, ни о
братце Цезаре X, ни о каком отделе активных акций. Там говорилось о том, что
я, попытавшись силой вступить в некоторые физиологические связи, убил на
почве маниакальной физиологической неудовлетворенности братца Мону Лизу. Не
хватало только моей собственной подписи братца Пилата III.
Братец девятизубочник ударил меня в ухо, а потом помиловал:
- Подписать эту бумагу ты всегда успеешь, не так ли, братец Пилат III?
Торопить тебя мы не будем. Нож с отпечатками твоих кровавых рук приобщен к
делу. А сейчас ты поедешь с нами.
Ехать с ними мне не хотелось, но меня выволокли на улицу и швырнули в
большой белый автомобиль с зарешеченными белыми решетками окнами, закрыли
двери и повезли в том направлении, о котором лучше не думать.
Перестав думать, я стал просить Самого Братца Президента, чтобы он
сделал как-нибудь так, чтобы я как-нибудь избавился от всего этого
свалившегося на мою корону кошмара, стал горячо шептать ему, что никакой я
не антинашдомовец, что я истинно наш, истинно домовой братец, а если меня и
втянули в отдел активных акций правосторонних, то ведь мне так приказали.
Как же я мог бы не выполнить приказание? Никак не мог, наш славный Сам
Братец Президент! Как учит нас твое бессмертное левое полушарие! Как правое
бессмертное тоже! А если меня порой одолевают разные вражеские галлюцинации,
то это вовсе не я, наш дорогой Сам Братец Президент, это - проклятая
окружающая Наш Общий Дом ядовитая среда, от нее все идет, все наши редкие
неудачи от этой проклятой... Прости меня, наш любимый Сам Братец Президент,
прости и помилуй...
Автомобиль остановился. Братца Пилата III из него вышвырнули, и он
больно ударился телом об улицу. Его с улицы подняли и пнули в какую-то
закрытую дверь, отчего она открылась и пропустила его в маленькую комнатку.
Оставив в ней братца Пилата III одного, братцы святые экзекуторы скрылись за
следующей таинственной и бронированной дверью. Он присел на пластмассовую
лавку, стоявшую рядом со столиком, на котором стоял телефон, и стал ждать
кары.
Телефон ждать мне мешал, и я подумал о братце Малюте Скуратове XXXII.
Конечно, в связи с делом банды девяти он растерял огромную часть былого
влияния, но кто знает, при желании, вызванном очень хорошей подачкой,
наверное, все же сумел бы мне как-то помочь. Я решился, поднял трубку и
набрал номер.
- Алло!
- Братец Малюта Скуратов?
- Братец Малюта Скуратов XXXII, - поправила меня трубка.
- С тобой говорит братец Пилат III.
- Братец Пилат III, который служит в Департаменте круглой печати
Министерства внешних горизонтальных сношений?