"Василий Лобов. Дом, который сумасшедший (роман)" - читать интересную книгу автора

- Звуки: "х", "н", "е", "м", "с", "я"?
- Вполне хорошие домовые звуки.
- Т-р-а-х-н-е-м-с-я.
Я протестующе замотал короной.
- Это слово плохое.
- Ну ладно, пусть будет так, пусть это слово плохое само по себе...
Если эту ночь мы с тобой проведем вместе, занимаясь тем, что "еще бы!" и чем
в приличном обществе заниматься принято, но только почему-то обозначено не
принятым в этом обществе словом, то ровно через девять месяцев я
рожу тебе ребенка, причем без всяких специальных циркуляров и указаний
Самого Братца Президента!
- Без циркуляров и указаний вообще ничего не бывает, - вставил я.
- Рожу! Человека, а не братца! И никто мне его из живота вырезать
не
будет!
- Через пупок он тебе явится, что ли?!
- Не через пупок, а через кое-что еще, что также в твоем приличном
обществе называть своим именем не принято!
- Это через что же?
- Да ну тебя, - махнула на меня рукой братец Принцесса, лицо которого
вдруг сильно побелело.
А я не отступал. Я знал, что все эти бредовые бредни можно опровергнуть
только здравой логикой.
- Пусть даже так, пусть даже ты его родишь, - ехидно заметил я. - В
конце концов, как это будет называться - не столь уж и существенно. Но
скажи, какая же тут связь между тем, что ты его родишь, и тем, что мы
проведем эту ночь вместе? Да еще и без Самого Братца Президента? Я-то, без
Самого Братца Президента, ко всему этому какое буду иметь отношение?
Братец Принцесса, явно загнанная моим умом в полный тупик, снова
кашлянула.
- Помнишь, ты говорил, что я - сынок... Пусть сынок, а не дочь. Что
ты имел в виду, когда сказал, что я сынок?
- Как что? Только то, что Сам Братец Президент взял тебя из детского
дома и усыновил.
- У меня начинает болеть голова, - вздохнула братец Принцесса. - Я
не могу больше с тобой спорить...
Ага, вот так, знай наших, обрадовался я.
- Там, на девятом ярусе, когда ты... когда я... ты показался мне не
таким, как все. В твоих глазах я увидела что-то такое... И вот...
Он замолчала.


ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Он замолчала, и мы как раз поравнялись с группой братцев
двадцатизубочников, которые стояли перед входом в шикарнейшую забегаловку и
о чем-то оживленно переговаривались. Чтобы вернуть ко мне внезапно утерянное
расположение духа братца Принцессы, я решил пойти на отчаянный шаг: я решил
не снимать перед ними корону, как братец Принцесса, впрочем, мне и
приказала. Я сказал братцу Пилату III, что это роботы, хозяева,