"Святослав Логинов. Черный смерчь (главы из романа) (продолжение р. Черная кровь)" - читать интересную книгу автора

шепот умирающего шамана старую ненависть, и не будет теперь на душе мира.

Жестом, ставшим привычным за последний год, Тейко огладил висящий на
поясе кругляш кистеня. Камень был холоден, никакой особой силы в нем не
ощущалось. А ведь в те времена, когда нефрит целым был, Бойша им такое
вытворял - вспомнить жутко! Неужто на самом деле вся сила в другом куске
осталась? Тогда и впрямь - беда. Кто станет искать волшебный нож, если к
излучине у Низового живому человеку не пройти? Да и Великая там поперек с
доброе поприще будет - хоть ныряй, хоть сети бросай, вовек ничего не
сыщешь. Затянуло небось камень илом, ищи его до послебудущих времен. Да и
вообще, с чего бы волшебному ножу напротив Низового лежать? Конечно, лиман
оттуда близок, а все - день пути. Не ведьма же проклятая нож в реку
бросила... хотя, с нее станется, нефрит камень мужской, колдуньям
ненавистный. Но ведь Ромар рядом был, он бы не позволил. С какой стороны ни
посмотри - ерунда получается.

- Не было никакого ножа, - прошептал Тейко. - Сказки это. А то что же
получается? Два нефрита, две святыни и два вождя? Не бывать такому! Просто
у старика разум мутится, померещилось что-то сослепу, вот он и бредит.

В проулочке между домами появился мальчишка-гонец, крикнул, что за
Великой виден сигнальный дым. Значит охотники с лова возвращаются. Давно
пора. Не иначе, опять задержались из-за отряда, что против диатритов ходил.
Дело хорошее - чужинцев бить, а вот не лежит у вождя сердце к яйцеедам, что
вместе с молодым шаманом ходят. Молодой Таши там и девка-чужинка. Их бы
самих проверить, что за кровь в них течет. Небось только с виду красная, а
на деле - черней ночи.

- Передай рыбакам, пусть плоты готовят, - скомандовал вождь, хотя и знал,
что плоты для перевозки добычи уже неделю как излажены и ждут возвращения
охотников.



* * *







Таши, как и полагается холостому охотнику, жил в Доме молодых вождей.
Конечно, у него есть мать, но всякий знает - не дело воину прятаться за
материнской спиной. К тому же, Уника - мать Таши была не просто пожилой
женщиной, недавно разменявшей четвертый десяток лет, а колдуньей, с которой
вернулось к людям древнее искусство баб-йог. Большую часть жизни Уника
проводила в дальних лесах, где и сильный охотник не вдруг сумеет выжить. О
дремучей нечисти и лесных зверях вслух даже говорить не принято, чтобы не
накликать беды на родичей. А Уника жила себе в тех краях словно за спиной у