"Николай Павлович Лохматов. Листопад (Роман) " - читать интересную книгу автора

лункам. А под мышкой портфель. Из школы, должно быть. Мальчонка, точно...
А ведь и я с Катей мечтал о таком..."
И только стоило подумать об этом, как грудь сдавила такая боль, что
он, не выдержав, оперся на перила крыльца руками и замер. Стоял так
несколько минут, пока мальчуган не скрылся за козырьком яра.
Когда полегчало, Буравлев вытер повлажневшие глаза и по ступенькам
медленно сошел с крыльца. Березы, вечные старожилы отцовского дома,
покачивая сквозистыми метелками, глухо шумели над головой. Кора на них
потрескалась, огрубела. Два откинувшихся в сторону сука этих берез
поднялись высоко над крышей. До них теперь не достать и палкой! А прежде
он легко дотягивался рукой, без труда в их рогатины вставлял дубовую жердь
и к ней прилаживал веревку для качелей. Сюда часто приходили передохнуть
грибники. А как-то с ними пришла уже знакомая и желанная Катя.
Позади заскрипел снег. Буравлев обернулся. К нему навстречу шел
высокий парень в замасленном ватнике и солдатской шапке-ушанке. У изгороди
он свернул с тропинки и, по колено увязая в сугробе, направился к березам.
Буравлев уже знал его: Костя Шевлюгин. Прошлой осенью вернулся домой из
армии, устроился в лесничестве трактористом.
Костя остановился у одной из березок. Носком валенка копнул снег,
нагнулся и стал вытаскивать из сугроба трелевочную цепь.
Сдерживая недовольство, Буравлев молча наблюдал за Костей. "Вот как
мы храним... под снегом! Завтра надо об этом поговорить". Но Косте ничего
не сказал. То ли не хотел терять душевного настроения, то ли по каким-то
другим причинам.
Из-за крутого яра, размахивая палкой, выбежал мальчик в черном пальто
и барашковой, не по размеру, шапке-ушанке. Ему было лет
двенадцать-тринадцать.
- Костя! Ко-о-с-тя! Ты где?
- Здесь я. Чего тебе? - мрачно отозвался Костя.
- Я к тебе пришел, понял, Костя!
- Иди сюда, поможешь...
Буравлев, не оглядываясь, пошел от дома. Сухой, колючий ветер жег ему
щеки. Снежная пыль забивалась за воротник и таяла. Но Буравлев не замечал
ни ветра, ни снежного звездопада. Он стоял на Чертовом яру и смотрел в
вечернюю синеву, которая становилась гуще и гуще. Там, за рекой, у насыпи,
притулилось небольшое село Сосновка. Там все было связано с Катей. В
мыслях была она, только она.


2

А на юг в сторону от большака легли Барановские леса. Когда-то
наследственное владение князей Барановых. Леса густые, темные. Свернешь с
тропинки на шаг, другой - и сразу потонешь в сумеречной чащобе ельника.
Здесь в годы немецкой оккупации была стоянка партизан. В середине лесов,
рассекая их, текла Ока. В ее синие стремительные воды верхушками врастали
сосны. Когда набегал ветерок и начинал пригибать ветки, то тени сосен
качались на мелких волнах.
На низинах пегая пойма реки, изрытая паводками, заросла камышовой
непролазью. Тут навечно поселилась беспробудная тишина. Лишь на крутых