"А.Локерман. Новый способ ловить медведей " - читать интересную книгу авторапоинтересовался я.
- Лето было урожайное, и ягода и орех, - он сейчас сытый, смирный. На человека, случается, только шатун нападает, который за лето не отъелся, берлоги себе не припас, - Феопалыч пристально посмотрел вверх. Борис разгреб костер. Он вспыхнул с новой силой. Стало видно, что крайняя, чуть нависающая над обрывом лиственница сильно раскачивается. - Балует! - благодушно сказал Феопалыч. - Последние денечки догуливает, скоро в берлогу ляжет, еще по черностопу, а если какой замешкается - снег выпадет, - тогда комедь на него смотреть. Прыжки саженные делает через кусты, через бурелом! Целый день, как заяц, петляет, прыгает, запутывает след - берлогу скрыть хочет, а когда... Феопалыч не договорил. Снова упал камень, и хорканье стало отчетливо слышно. Должно быть, склонился над краем скалы любопытный лесной хозяин. - Пужнуть его надо, а то покою не даст! - Выстрелить? - Борис вскочил. Ему очень хотелось поохотиться на такую дичь; за все лето ни разу не удалось: то времени не было, то не было медведя, а теперь есть и то и другое! - Не достать его, к чему патроны тратить! - Феопалыч выхватил из костра пылающее полено, побежал вдоль скалы, размахивая им, крича: - О-го-го! Я тебя!.. Следом за ним разлетались искры. "Го-го-го!.." - повторяло эхо. Раздался треск, посыпались камни. Феопалыч бросил зачадившее полено в костер, оно вспыхнуло снова. Пока догорали дрова, мы сидели прислушиваясь, а потом ушли в палатку, залезли в спальные мешки, сверху прикрылись ватниками и плащами - под утро, когда стойку у выхода из палатки. Было тихо-тихо. - Можно ночевать, теперь, поди, не вернется, - решил Феопалыч. Помолчав, он добавил: - Бык это был! - Какой бык? - переспросил Борис, зевая. - Ну самец то есть. Один он. Самка, та со всем семейством ходит, сама третья. А вот запрошлый год я на такую семейку невзначай натолкнулся: сама, бык ейный, два маленьких да два пестуна - прошлогодние ее, лончаки по-нашему. Что, думаю, делать? Молодь мне непременно нужно живой взять; их для зоопарков берут и платят подходяще... Глаза слипались, и я не услышал конца неторопливого рассказа. Жюль Верн утверждал, что настоящий путешественник тот, чей желудок сжимается и расширяется смотря по обстоятельствам, чьи ноги укорачиваются и удлиняются смотря по длине случайного ложа, на котором он может в любой час дня заснуть и в любой час ночи проснуться. К сожалению, я не полностью отвечаю этим требованиям. Заснуть в любой обстановке могу, а вот насчет того, чтобы проснуться, - дело хуже, даже будильник не всегда помогает. Да что будильник! В эту ночь не одолел моей сонливости и более громкий сигнал. Проспал я происшествие, вероятно единственное в своем роде! Верней, не совсем проспал, но не понял, где сон, где явь. Помню оглушительный вой, как сирена, и сразу треск, будто лодка в щепки о камни порога. Что-то холодное меня накрыло, мешало дышать, но окончательно разбудил грохот выстрелов. |
|
|