"Олаф Бьорн Локнит. Зов Древних ("Конан") " - читать интересную книгу автора

горцы благоразумно признали верховную власть тарантийского короля. Правда,
присмотреть за ними из далекой столицы было некому, да и некогда. Там, где
земля уже дыбилась горными отрогами, среди лесов открывались вдруг взгляду
холодные и светлые, чистые, как слеза, большие лесные озера, питаемые
горными родниками. На дюнах вокруг них встречались убогие селения рыбаков,
которые выходили на промысел на кожаных лодках. Кожу поставляли диковинные
водные звери, оставшиеся в этих водах с незапамятных времен, когда великий
Западный океан покрывал возвышенные ныне места: ученые люди находили древние
морские раковины даже на каменистых сухих водоразделах. Море схлынуло опять
же в глухие темные эпохи, от которых и следа не осталось, кроме тех самых
зверей, что приспособились к пресной воде и стали крупными и ленивыми, ибо
вкусной жирной рыбы тут было в изобилии, а зубастые хищники как-то не
прижились.
Даже столицы своей у этой провинции не было: местные жители в городах
не нуждались, а ни один нобиль не желал ехать сюда, пусть и с привилегиями
наместника. Строить какие-то укрепления, тем паче замки, и держать гарнизон
было накладно и бессмысленно: никто не мог напасть на королевство с
полуночного восхода. Киммерийцы почти никогда не покидали свои горы, а из
разбойников Пограничного Королевства разве только совсем сумасшедший или
отчаянный смельчак решился бы на обходной маневр по девственным чащобам.
Налоги в казну жители края вносили исправно - натурой, больше с них нечего
было взять. Да и много ли возьмешь? Одно владение где-нибудь в плодородном
Пуантене давало едва ли меньше.
Таким образом, сказать, что поступок Бреннана стал неожиданным для
столичной знати, значит не сказать ничего. Тогдашний король, будучи
человеком хоть и медлительным, но весьма и весьма практичным, воспользовался
случаем - взял и повелел королевским своим указом назначить Мабидана
наместником в Темре, жаловал ему долю от взимаемых с населения налогов
(благо жертвовать многим не пришлось) и поручил обустроить в новом замке
уютную тюрьму для недовольных законной властью. От столицы далеко, местность
дикая - не убежишь, и память о борце с тиранией быстрее заглохнет. С глаз
долой, как говорится. Бреннан как-никак дворянин благородных кровей и
высоких моралей, хоть и вел свою родословную от тех же диких горцев Темры, в
политиканстве незамеченный, к монарху лояльный - справится. Пусть не слишком
скучает в мрачных лесах.
При дворе о том событии посудачили, посудачили да и забыли о сумасброде
Бреннане. А тот жил себе тихо в замке, народ окрестный не тревожил, не
безобразничал, узников совести не мучил, вел с ними высокоученые беседы, но
под замком держал крепким, независимости от метрополии или увеличения
процента со взимаемых налогов не добивался. Прожил он долго, но, в конце
концов, как и положено, умер.
А Фрогхамок простоял еще восемь веков. Немало поколений Мабиданов
сменилось, но всегда один из детей наследовал именно этот замок и
наместническую должность и оставался пожизненно здесь, в то время как братья
его или сестры отправлялись за славой (или бесславием) в столицу, и немало
имен Мабиданов можно обнаружить в хрониках королевства.
Так и длилось бы до конца времен, однако пять центур спустя сыну
нынешнего наместника, Коннахта Мабидана, вздумалось отыскать ответы на
старые-старые, уже давно никого не волновавшие вопросы: врут ли старые
сказки, и откуда же Блажному Бреннану пришла блажь поселиться во Фрогхамоке?