"А.А.Локшин. Болтовня глухонемых (стихи) " - читать интересную книгу автора

версий вы просто обязаны принять. Кстати, это неплохая мысль, что вы у меня
всё-таки под колпаком.
- Чепуха, - сказал я. - Если бы вы действительно работали на них и
следили за мной, то не стали бы себя так глупо разоблачать.
- Знаете, Александр, - отвечал он нервно, - либо вы мне доверяете, либо
вы меня подозреваете. Третьего, как говорится, не дано. Вы же не станете
оспаривать законы логики?
- Очень даже стану, - сказал я, чувствуя его ужас и приготовившись
повесить трубку. - Я вам не верю и я вас не подозреваю, потому что вас на
самом деле не существует. Сейчас я просто сплю...
Я проснулся у себя дома на диване и стал думать, откуда же мог взяться
этот сон. Я вспомнил, что пару дней назад мои студенты сделали превосходный
доклад о логических парадоксах, а я тогда не успел кое-что добавить к их
рассказу. Тогда мне хотелось сказать, что человек во сне почему-то не может
определить, что он спит, что это, на мой взгляд, парадоксально и имеет
какое-то отношение к логике. А вот наяву человек твёрдо знает, что он не
спит, но обосновать этого почему-то не в состоянии...
Потом я вспомнил, что недавно - вроде бы - выбрался из серьёзной
передряги. Несколько раз я должен был делать очень трудный выбор. Я каждый
раз полагался на интуицию, а может быть, на что-то ещё и до сих пор цел. Как
будто чья-то невидимая рука вела меня и не давала совершить ошибку. И это
было странно. Обычно моя интуиция меня здорово подводит. Мне стало не по
себе, и я перестал думать.

май 2001


2. Казнь

Меня приговаривают к смертной казни. Причём к какой-то особо
мучительной. Приводят в большую комнату с белёными стенами. Приговор в
исполнение - немедленно. Подводят к стене. С потолка свисает и высоко висит
петля. Я успеваю проанализировать свои ощущения. Губы и руки потеряли
чувствительность, как при наркозе. Но ноги почему-то держат.
Я смотрю на петлю и понимаю, что сейчас повесят - взамен какой-то
мучительной казни. Меня переполняет желание высказаться перед смертью.
Я говорю:
- Господа, как я благодарен вам... Какое гуманное отношение... Я ваш
должник по гроб...
Но в комнате никого нет. Есть только маленький круглый господин в
чёрных очках и фуражке. Он опирается на какой-то прибор, похожий на
небольшую гильотину. Меня одолевает смутное беспокойство, но желание
высказаться и поблагодарить не отпускает. Не может быть, чтоб заменили на
гильотину. Я подхожу к круглому человеку и говорю: - Простите, вы палач?
Он: - Нет, просто так зашёл.
Я просыпаюсь с чувством глубокого разочарования.

сент. 2001