"Андрей Анатольевич Ломачинский. Командировка (2-й Ирак глазами 'пиджака') " - читать интересную книгу автора

подмышки и быстро вытягивают из люка. Он с нетерпением глянул на ноги -
разорванные и обгорелые штаны, на левой ноге видна до мяса обожженая кожа, а
вот на правой голени выдран шмот плоти, и нога непривычно изгибается - явно
перебило кость. Когда-то желтый ботинок сейчас красный, набухший, и с него
частыми каплями сочится кровь. Черт, как больно, перед глазами все плывет, и
наваливается страшная жажда - признак острой кровопотери. У Мак-Фарлинга
весит плетью левая рука, рукав тоже весь в крови, красное пятно величиной с
блюдце на левом бедре. Ему что-то говорят, но он едва слышит - левое ухо
тоже в крови, наверно перепонка лопнула. Гарланд стоит рядом на карачках и
громко блюет - все же контузило, пусть и не сильное, но сотрясение мозга на
лицо. А так вроде ничего. Рони вообще лучше всех - полморды обожжено, но
несильно, так до красноты, а полморды чуть приморожено и засыпано белой и
оранжевой пудрой - видать попал под струю автоматического огнетушителя.
Пожара в танке нет, больше беспокоиться нечего.
- Счастливый ты, братец! Да и вообще весь ваш "Четырнадцатый"
счастливый - в сумме две семерки, значит счастливый вдвойне! Ну не вертись,
щас жгут наложу, да наркотой кольнем. Потерпи, потерпи, дружок...
Это Макс с "пятнашки", тоже ганнер с соседнего "Абрамса" 70-2-15.
Славится своей суеверностью. Хорошее танковое счастье - подбитым оказаться!
Счастливчик с перебитой ногой! Болтун. Хотя если по большому счету, то он,
конечно, прав. Сидел бы в своем кресле - то точно бы ровно через хребет
насквозь пробило.Сейчас весь экипаж 15-го возле раненных копошится. Ввели
обезболивающее, пустые тюбики прикололи на грудь, как значки, согнув
булавкой иголку - это для парамедика, чтоб знал, кто чего получил. А вот уже
и парамедик со своей сумкой и маленьким кислородным баллоном-маской. Гарланд
и Рони его не интересуют, он кидается к Керту, поправляет жгут, ставит
систему-капельницу и, разумеется, утешает, как может:
- Да не переживай ты. Кость, конечно, раздробило, но не так все стршно.
И бегать будешь и в футбол играть. Наложат аппарат, что оторвало, доростят.
В строй вернешься целехоньким. Гарантирую! Завтра уже на молоденьких фройлен
в Германии смотреть будешь, а не на этих ворон в черных рясах. Все ОК,
мужик!
У Мак-Фарлинга ранение полегче - свозное через бицепс, да похоже
осколок засел в бедре. Это уже не от снаряда - это вторичный осколок, родное
"железо" из разбитой брони или какой другой танковой требухи. Подскакивает
штабная бронированная машина, благо неподалеку были. Подходит комбат, что-то
говорит солдатам ободряет. Потом что есть мочи орет лейтенанту, тот все еще
очень плохо слышыт:
- Крепись, рэйнджер! Ты сегодня хорошо воевал - рапорт-прошение на тебя
подам! На награду и на звание! Лейтенант, слышишь!? Слышишь - считай ты
капитан!!! А еще "Абрамсу" спасибо, что не загорелся, живучая железяка... Ну
летите, лечитесь, а там и капитанскую должность подыщем!
Вертолет делает последний круг и садится неподалеку. Солдаты, вжав
головы в плечи под свистящим винтом, быстро тащат на носилках Мак-Фарлина и
Рони к черной стрекозе. Летун уже широко распахнул ее нутро. Гарланд
пытается встать и идти, но его кидает со стороны в сторону, как пьяного. Он
по пингвиньи расставляет руки и теперь уже ныряет лицом вперед и опять
блюет. Парамедик видит, что с бойца толку нет и, стараясь перекричать шум
"коптера" ("вертушки") дает указание солдатам. Те подхватывают Гарланда под
руки и тоже волокут в вертолет. Оставшиеся с вопросом уставились на Рони.