"Наталья Ломаченкова. Феникс: Песнь Первая " - читать интересную книгу автора

бледное, как у покойника, лицо. Кажется, без сознания. Надо что-то срочно
предпринимать, а то мое спасение накроется медным тазом...
Подхожу к весело журчащему ручью, простираю над водой руки. Стоит
только развернуть крылья...
Нет, нельзя! Если я не хочу, чтобы меня обнаружили, нельзя использовать
магию, так как только последующее перемещение сможет запутать следы. А уйти
просто так, бросив беспомощного человека, который мне доверился, я не могу.
Хотя "доверился" это чересчур громко сказано, но все же!
Но моя песня всегда со мной!
Нежные, ласкающие звуки лучами рассвета наполняют воздух. Магия леса и
воды мгновенно откликается на робкую просьбу помощи. Искрящееся журчание
источника замедляется, подстраиваясь под мягкую, успокаивающую мелодию.
Позволяю себе на миг обрести зрение и вижу, как по тончайшим нитям и
хитроумным плетениям древесного волшебства бледными перламутровыми каплями
жемчуга осыпается сила жизни в неутомимый источник. Вот вода приобретает
серебристую окраску, песня ускоряет темп, сияние могучей магии, собравшейся
по моему зову в единую точку, концентрируется в ослепительный белый огонь.
Восторженно смотрю на образовавшееся великолепие, завороженная слежу за
игрой света и красок в алмазных каплях. И не было бы цены камню, что люди
зовут драгоценными, если бы он смог собрать в себе хотя бы сотую часть
водяных огней!
Моя просьба исполнена. Песня, трепеща, распадается в ветре.
Благодарность.
И искреннее недоумение в ответ.
"За что? Зачем просишь, если можешь приказать?"
Только вздыхаю, возвращая зрачкам человеческий вид. С грустью смотрю,
как в единый миг исчезло сверкающее сияние, оставив только пенистую
поверхность источника. Чем люди не заслужили такой же доли, как и мы, права
видеть и творить?
Набираю в ладони воду, полную жизни, опускаюсь на колени около
неподвижного человека. Осторожно выливаю лесную влагу на кровоточащую рану.
С чуть усталой, но довольной улыбкой смотрю, как сама собой затягивается
кожа, не оставляя ни малейшего следа, впитывается в тело кровь. Еще одну
порцию подношу к приоткрытым сухим губам. Тонкая струйка льется в рот
раненого, и его лицо на глазах приобретает живой цвет, щеки розовеют.
Прислушиваюсь: дыхание ровное, на губах появилась мечтательная улыбка.
Несколько часов обычного здорового сна полностью завершат исцеление.
Отхожу, присаживаюсь рядом с необычной формы деревом, закрываю глаза и
с невообразимым блаженством опираюсь уставшей спиной на удобный изгиб корня.
Мурлычущий напев, едва слышный в обще-лесной гармонии; крылья окутывают меня
защитным теплом. Уют, покой, сон...

* * *

Бархат листа скользнул по щеке, заставив меня недоуменно встрепенуться.
Сонная пелена нехотя прояснилась. Я что, тоже заснула?!
Мой взгляд наткнулся на темные, как ночь, глаза. В них - тепло
благодарности. Но голос - как же я раньше не заметила, какой у него голос,
как песня, как музыка! - голос говорит совсем другое.
- Удивительное место, серра. Каким-то чудом моя рана абсолютно