"Наталья Ломаченкова. Переиграть время" - читать интересную книгу автора

интуицией, как вам будет угодно. Это все, что вы хотели узнать?
Почти правда. Но дальше отвечать и пускаться в ненужные объяснения
просто опасно. Можно ненароком рассказать больше, чем разрешено. Хватит с
него и этой информации.
Чуть заметное недоверие во взгляде. Выдерживаю зрительный контакт - это
мое право.
- То, что вы назвали магнитом... Я никогда не видел магнит такой
мощности и такого размера. Что это было на самом деле?
- Ну знаете! - изображаю искреннее возмущение. Особо стараться даже не
приходится, честно говоря. - Вы же не рассчитываете, что я вам расскажу о
всех секретных разработках Советского Союза. Это было бы по меньшей мере
нерационально. Так что прошу меня извинить, но на этот вопрос я отвечать не
вправе. Тем более, что прибор все равно безвозвратно утерян.
Несколько минут молчания. Обдумывает мои слова или размышляет над
следующей ходом. А я ведь так и не научилась играть в шахматы, к моему
большому сожалению.
- Почему вы уехали сегодня?
Прикрываю глаза. Наверное, я все же ожидала, что он это спросит рано
или поздно. Не мог не спросить. Значит, для него это тоже важно. Как и для
меня, впрочем.
- Мне надо было подумать.
- Подумать? О чем?
- О вечном! - огрызаюсь. И только попробуй спросить что-нибудь еще!
К счастью, ему все-таки хватает тактичности не настаивать на
продолжении. В комнате царит полумрак, и я не могу видеть выражения его
лица. К сожалению. Было бы довольно занятно наблюдать его реакцию на свои
слова.
- Вы, наверное, не верите в Бога... - тихо произносит Онезорг. Пожимаю
плечами.
- Верю.
Он поднимает голову, во взгляде читается удивление. Ну что же, в
принципе, я его понимаю - в такое время, в Советском Союзе, да еще и на
такой должности... Немного не соответствует моей легенде. Ну да ладно. Врать
в таком вопросе непозволительно.
- Я не знаю, как сказать... Когда я ехал в Россию, я думал, что
обязательно умру здесь. Я был готов к этому. Но вы... дали мне надежду. Не
только потому, чтовы всегда спасате мне жизнь. То, как вы говорите со мной,
смотрите - без ненависти, без страха. Я уже начал думать, что это какой-то
знак свыше...
На смену моему искреннему восхищению такой длинной речью приходит
легкая улыбка. Все детали подмечены верно, только вот выводы сделаны
неправильные. Но приятно, отрицать не стану. Кому еще выпадет честь услышать
подобный комплимент. Пусть даже и посередине ночи, когда безумно хочется
спать.
- Не преувеличивайте мои заслуги, Рудольф. Меня просто учили верить в
человека, а не в вождя и не пытаться подстроить всех под свою планку. Вот и
все отличие.
Еще пауза. Смотрим друг на друга. Я не выдерживаю первая.
- Давайте уже спать, а? Завтра действительно, тяжелый день. Особенно
для вас.