"Джек Лондон. В далеком краю (рассказ)" - читать интересную книгу автора

Картер Уэзерби подвигался вперед неторопливо и как бы неохотно; лицо
его не выражало ни жалости, ни волнения. В нем была тупая
сосредоточенность человека, который должен сделать определенную работу и
выполняет ее методически.
- Что с вами, Картер?
Клерк отступил на шаг, отрезая Катферту путь к двери, но не проронил
ни слова.
- Послушайте, Картер, давайте же поговорим. Будьте благоразумны...
Магистр искусств с лихорадочной быстротой обдумывал положение. Ловким
обходным движением он достиг койки, где у него лежал смит-и-вессон. Затем,
не отрывая глаз от сумасшедшего, выхватил из-под подушки револьвер.
- Картер!
Вспышка огня ударила ему в лицо, но Уэзерби взмахнул своим оружием и
бросился вперед. Топор глубоко вонзился в спину Катферта, и он сразу же
перестал ощущать свои ноги. Затем клерк навалился на него, слабеющими
пальцами сжимая ему горло. От удара Катферт выронил револьвер; задыхаясь и
пытаясь высвободиться, он беспомощно шарил по одеялу в поисках оружия. И
тут он вспомнил. Его рука скользнула к поясу клерка, где висел охотничий
нож, и противники сплелись в последнем тесном объятии.
Перси Катферт чувствовал, как силы покидают его. Нижняя часть его
тела словно онемела. Тело Уэзерби давило на него своей тяжестью, он был
пригвожден к месту, как медведь, попавший в капкан. Хижина наполнялась
знакомым запахом: горели лепешки. Но не все ли равно? Они больше не
понадобятся ему. А в кладовке осталось еще шесть полных чашек сахару, -
если бы он знал все это раньше, не надо было бы так экономить в последние
дни...
Повернется ли когда-нибудь флюгер? Может быть, он шевельнулся именно
в этот миг? Очень возможно! Ведь показалось же сегодня солнце! Вот сейчас
он пойдет и посмотрит. Нет, двинуться невозможно. Он не думал, что Уэзерби
такой тяжелый.
Как быстро остывает хижина! Огонь, должно быть, потух. Холод все
усиливается. Сейчас, наверное, уже ниже нуля, и дверь изнутри постепенно
покрывается белым. Он этого не видит, но знает, потому что чувствует, как
падает температура. Нижняя петля, вероятно, уже совсем обледенела. Узнают
ли люди о том, что здесь произошло? Как отнесутся к этому его друзья?
Вероятнее всего, прочтут заметку в газете за стаканом кофе и будут
обсуждать ее потом где-нибудь в клубе. Он как будто слышал. <Бедняга
Катферт, - говорили они. - Неплохой был, в сущности, малый>. Катферт
усмехнулся этой похвале и отправился на поиски турецкой бани. На улицах
кишит все та же толпа. Странно, что никто не замечает его мокасины из
лосевой кожи и рваные шерстяные носки. Лучше, пожалуй, взять кеб. А после
бани не худо было бы побриться. Нет, прежде он поест. Бифштекс, картофель
и зелень - какое все свежее! А это что? Мед в сотах, прозрачный и
благоухающий мед. Но зачем же так много? Ха-ха! Ему столько никогда не
съесть... Почистить? Да, конечно. Он ставит ногу на ящик. Чистильщик сапог
смотрит на него с удивлением, и он вспоминает о своих лосевых мокасинах и
поспешно уходит.
Чу! Наверно, повернулся флюгер. Нет, это просто звенит в ушах. Звенит
в ушах, только и всего. Лед, должно быть, поднялся до самой задвижки.
Может быть, уже и верхняя петля обледенела. Между потолочными балками, в