"Джеффри Лорд. Храмы Айокана " - читать интересную книгу автора

помешались или их просто напичкали наркотиками.
Некоторые мужчины свободно бродили по комнатам - вернее, уже
не мужчины, а евнухи. Грязно-белые повязки с засохшими пятнами
крови свидетельствовали о том, что их оскопили не так давно.
Некоторые из них казались совсем юными - они наверняка еще ни
разу не делили ложе с женщиной.
Кое-кого из пленников приковали к стене только за одну ногу.
Они дико кричали, бросаясь на стоявшие рядом чучела, били их,
пинали свободной ногой, рубили мечами. Некоторые из них носили
маски в форме головы летучей мыши.
Разглядел Блейд и женщин. Большинство из них были молоды и
красивы, но все они казались безжизненными статуями с пустыми
глазами. Женщины сидели или лежали, прикованные цепью; одежды на
них не было. В отличие от мужчин, покрытых грязью и въевшейся в
поры копотью, женщины выглядели так, словно только что приняли
ванну, а их длинные волосы, тщательно вымытые и расчесанные,
ниспадали на плечи тяжелыми волнами. Однако на лодыжках у всех
виднелись следы кандалов, а на спинах у некоторых - глубокие
полузажившие рубцы, оставленные кнутом. Блейд не представлял,
зачем служителям Айокана нужен этот ад местного значения, но с
каждой минутой они становились ему все менее симпатичны.
Наконец жрецы выбежали в коридор, где потолок был так низок,
что оказался всего в нескольких дюймах от носа Блейда. Тут
носильщики остановились, а затем, продвинувшись вперед на
несколько футов, опустили носилки на пол.
Блейд исхитрился незаметно повернуть голову, стараясь не
терять происходящее из виду. Он находился в камере с белым
потолком, полом и стенами; дверной проем закрывала толстая
бронзовая решетка.
Семь жрецов быстро попятились назад к выходу. Восьмой - судя
по виду, чувствовавший себя как факир, заклинающий первую в жизни
змею, - склонился над носилками, достал бронзовый нож с длинным
лезвием и левой рукой разрезал веревки, что стягивали запястья и
лодыжки Блейда. Это отняло минут пять, потому что рука у
священнослужителя заметно подрагивала. Потом, быстро сунув нож за
пояс, он отпрыгнул к двери, прежде чем Блейд успел шевельнуться.
Решетка захлопнулась, и жрецы установили толстые доски
крест-накрест.
Странник при всем желании не успел бы ничего предпринять.
Его руки и ноги одеревенели и начали синеть - он пролежал
связанным много часов, так что какое-то время просто валялся на
полу, не в силах подняться, пугаясь и скрежеща зубами.
Кровообращение медленно восстанавливалось, и у Блейда возникло
ощущение, что его неспешно пережевывает большой тупозубый
крокодил - боль была почти невыносимой. Наконец он сумел встать
и, прихрамывая на обе ноги, двинулся к выходу из камеры. Никто
его не охранял; впрочем, проверив решетку на прочность, он понял,
что этого и не требовалось. За такой решеткой можно было бы
держать взбесившегося слона, не говоря уж о человеке в столь
плачевном состоянии.