"Андрэ Лори. Через океан" - читать интересную книгу автора

котором он побежит...
- Не беспокойся, я сделаю это... и даже, - добавил с улыбкой Раймунд, -
передам тебе это на языке телеграфа.
- Но я не знаю его! - простодушно возразил Кассулэ.
- Наоборот, ты его прекрасно знаешь, что ты мне только что и доказал,
переведя по слуху депешу. Вот и завтра я буду переговариваться с тобой на
этом же языке. Вся разница будет лишь в том, что вместо телеграфного ключа я
сделаю это паровым свистком!
- И вы думаете, что я пойму это?
- Я в этом вполне уверен, так как твое ухо уже привыкло к такой азбуке.
Что, например, значит это? - добавил Раймунд, издавая губами ряд свистков,
то долгих, то коротких, соответственно линиям и точкам телеграфной азбуки.
- Направо! - ответил Кассулэ без малейшего колебания.
- А это?
- Налево!
- А это?
- Он идет к тебе.
- Превосходно! Видишь, ты по свисткам очень легко понимаешь мои мысли.
Ну, а по паровым свисткам это будет еще яснее! Будь же готов завтра
следовать их указаниям!


ГЛАВА II. Нефтяной король


На следующее утро, около девяти часов, Раймунд и Кассулэ заперли на
ключ дверь своего походного телеграфного бюро, и привесив объявление, что
бюро снова откроется в двенадцать часов дня, отправились к набережной
Yellow-River. Их поджидал очень изящный паровой катер "Topsy-Turvy", стоящий
под парами. На корме этого катера с зубочисткой в зубах сидел человек лет
сорока восьми-пятидесяти, седой, с добродушным лицом, с голубыми глазами и с
небольшой бородкой.
- Идите же скорее! - закричал он при виде молодых людей, - вот уже пять
минут, как я торчу на этом месте!
- Но вы поторопились, господин Куртисс! - спокойно ответил Раймунд
Фрезоль, взглянув на свои часы. - Девяти еще не било.
Эбенезер Куртисс был самым богатым человеком в Дрилль-Пите, по
прозванию "нефтяной король". Он принадлежал к тем людям, которые добывают из
недр земли доллары целыми миллионами. Поэтому он был о себе очень высокого
мнения, - даже слишком, как говорила молва. Самоуверенность и тщеславие были
его недостатками. Не думая о том, что богатством он более обязан счастью,
чем личной заслуге, он наивно раздулся, как набитый мешок. Достаточно было
ему высказать какое-нибудь мнение, чтобы оно становилось уже в его глазах
непреложным.
Впрочем, в сущности, он был очень добрый и великодушный человек и
знаток своего дела.
Привыкнув видеть, как весь свет склоняется перед его миллионами, он был
удивлен спокойным достоинством Раймунда Фрезоля, которого он знал всего лишь
несколько дней. Поэтому он сначала был озадачен его ответом, но,
поразмыслив, рассмеялся.