"А.Ф.Лосев. Итоги тысячелетнего развития ("История античной эстетики" #8, книга 1) " - читать интересную книгу автора

Но не тут-то было. Выяснилось, что расстаться с языческим прошлым было вовсе
не так легко. Сейчас мы укажем на остатки языческого неоплатонизма у
Синезия. Но сначала мы находим необходимым сказать, что все эти борения
давались Синезию весьма нелегко. Он много страдал, тосковал, мучился,
доходил до отчаяния; а к тому же неустроенность его личной жизни, постоянные
общественные заботы и хлопоты и неудавшаяся личная жизнь могли только
способствовать этим острым и болезненным духовным состояниям. Обычно
восторгаются Августином как первым западным человеком, для которого
христианство было неодолимым источником не только радости, но и мучительных
излияний острейшего субъективного самочувствия. Однако нам кажется, что
только отсутствие блестящего литературного таланта помешало Синезию занять
культурно-историческое место Августина. На самом же деле внутреннее
состояние Синезия было даже острее, чем у Августина, поскольку его
субъективные надломы отнюдь не ограничивались внутренне-христианским
субъективизмом, но касались острейших проблем и соотношения христианства с
дохристианским мировоззрением. Дохристианские черты мировоззрения Синезия
формулируются весьма просто. Так как Синезий жил задолго до Прокла, то он не
мог знать всей виртуозной по своему микрокосмизму диалектики. Да, кроме
того, всякая скрупулезная диалектика вообще была ему чужда. Ведь это был
светский литератор, страстный любитель греческой классики и безусловный
сторонник того, что сейчас в науке называется второй софистикой, или
греческим возрождением. Это - богатый расцвет греческой литературы II - III
вв. н.э. Он был духовный созерцатель, а по своим литературным приемам -
ритор и софист греческого возрождения. Ни созерцательный образ мышления, ни
литературные вкусы Синезия не располагали его к утонченной диалектике.
Поэтому основное неоплатоническое учение о трех ипостасях он принимал не то
чтобы на веру, но все-таки без всяких категориально-диалектических
уточнений. Сколько угодно можно находить у него отдельных, и притом весьма
убежденных, выражений, свидетельствующих и о глубоком понимании им
сверхсущего первоединства, и всей ноуменальной сферы, и учения о Мировой
Душе. Мы не будем здесь приводить соответствующих цитат из Синезия, которых
можно было бы привести очень много. Все такого рода материалы читатель может
найти в работе А.Остроумова{8}. Несмотря на свою столетнюю давность, эта
работа удивляет своими высокими качествами. Ее главное достоинство, с нашей
точки зрения, заключается в том, что все религиозные и философские
противоречия у Синезия излагаются поразительно объективно, а именно без
всякого пристрастия к язычеству или к христианству. Те и другие черты у
Синезия этот автор анализирует только в связи с контекстами самого Синезия,
ровно нигде не устанавливая приоритета ни язычества, ни христианства. Это
обстоятельство и освобождает современного исследователя от необходимости в
буквальном смысле проверять все выводы А.Остроумова. Мы прямо должны
сказать, что эта работа А.Остроумова должна лечь в основу современных
исследований Синезия; и для нас она тоже лежит в основании наших заключений
о Синезии. б) Самое большое впечатление, которое мы получаем от материалов
по Синезию, - это впечатление неимоверной противоречивости натуры человека,
не исключая минут глубочайшей тоски и отчаяния. Мы уже знаем, насколько
глубоко этот человек относился к уединенной и созерцательной жизни и
насколько убежденно он сам предавался этой созерцательной жизни. И в то же
самое время он был чрезвычайно предан также и общественной жизни, славился
как устроитель и организатор и даже с оружием в руках возглавлял военное