"А.Ф.Лосев. Итоги тысячелетнего развития ("История античной эстетики" #8, книга 2) " - читать интересную книгу автора

было не только становлением, но и определенным достижением, то есть чтобы
становление достигло своего предела, своего результата, своей цели,
превратившись из становления в ставшее. И свою гармонию древние
рассматривали и в ее принципе, и в ее становлении, и в ее ставшем. Очевидно,
эта трехступенчатая античная гармония была только частным случаем общего
триадического деления бытия. Окончательный вид эта триада получила в
неоплатонизме (ИАЭ VII, кн. 2, с. 137): 1) mone, то есть "пребывание на
месте", еще до перехода к инобытию; 2) proodos, то есть "выступление",
эманация, излучение, демиургия, порождение, созидание; 3) epistrophe, то
есть "возвращение" из инобытия или новое возникновение бытия, но уже в
расчлененной форме. Это - необходимейшая картина гармонии, имеющая пока еще
самое общее и только сущностное значение, отдельные элементы которой будут
рассматриваться нами ниже. Так, например, при обрисовке "возвращения" из
инобытия к бытию очень важно учитывать такие общераспространенные античные
категории, как "восхождение", "подражание" или "очищение". Точно так же при
обрисовке третьей ступени гармонии; то есть при получении расчлененного и
единораздельного бытия, необходимо будет касаться таких моментов, как
"совершенство", "игра", "вечность". Об этом - ниже, в своем месте.
3. Гармония как выражающий принцип Но прежде чем перейти к историческим
текстам, нам хотелось бы, чтобы у читателя не оставалось никакой неясности
по вопросу о существе античной гармонии. Почему мы нашли нужным поместить
гармонию именно в области выражающих принципов? Тут может сбить с толку
убеждение в том, что бытие, а следовательно, и космос уже понимались в
античности как гармония. Не является ли в таком случае гармония предметно
выражаемой, а не предметно выражающей? Ни в каком случае. Если не быть во
власти бессознательной метонимии, то вовсе нельзя сказать, что космос и есть
уже сама гармония. Античный космос мыслился гармоничным, но не был самой
гармонией. Космос не есть сама гармония, но только обладает гармонией. Точно
так же и гармония - космична, но не есть сам космос, а только один из его
признаков. Следовательно, наше отнесение гармонии не к предметно выражаемой,
но к предметно выражающей области совершенно правильно. При этом любопытно
то, что гармония как выражающая область есть не что иное, как повторение
самой же исходно выражаемой предметности. Так оно и должно быть. И если от
рассмотрения космоса в его идее мы перейдем к рассмотрению космоса в его
инобытийном становлении, то есть в его гармонии, то, конечно, мы везде и
всюду будем продолжать иметь дело не с чем иным, как именно с космосом, но,
повторяем, в его уже инобытийном построении, а не только в его идейной
заданности. В такой гармонии мы, конечно, будем находить эти три принципа,
которые характерны и для предметного бытия вообще, то есть исходный принцип,
его инобытийное становление и его возвращение к самому себе, но данному уже
в расчлененной форме. Итак, почему гармония отнесена у нас не к выражаемой,
а к выражающей области - это понятно. И почему она будет содержать в себе те
же три диалектических момента, что и в самом бытии до его выражения, тоже
теперь понятно.
3. Общее разделение структурно-дифференциальной терминологии
Теперь сформулируем необходимые разделы этой большой части нашего
исследования.
1. Гармония сама по себе, или гармония в делом как принцип Не нужно
доказывать того, что такое общее учение о гармонии должно предшествовать
всем ее отдельным проявлениями. Если мы всю эту структуральную область