"Александр Лоскутов. Венец творения" - читать интересную книгу автора

- Еще год назад добро и зло легко можно было разграничить. Можно было
провести линию, сказав: по одну сторону от меня адская тьма, которая по сути
своей есть чистое зло, а по другую - божественный свет, воплощение
вселенского добра. Сегодня это уже не так. Мир опять изменился, Алексей.
Всего лишь за год он изменился так, что я его уже не узнаю.
Я пожал плечами.
- А может быть, это мы изменились, а мир как был, так и остался
прежним? Просто сменилась точка зрения, и теперь все кажется совсем другим,
новым и непонятным. Страшным.
- Может быть. - Вопреки моему ожиданию шеф не стал спорить. - Может
быть, и так. Но только это ведь еще хуже. Мир может измениться и помимо
нашей воли. Его плоть и кровь во власти Господа. Но если изменились мы...
Значит, мы этого и хотели.
- Можно оспорить.
- Можно, - вновь согласился шеф, отворачиваясь от окна. - Оспорить
можно все. Но сколько бы мы ни спорили, суть останется прежней: раньше мы
бились душой и телом. Добро против зла. Меч против когтя и клыка. Сила
против силы. Если мы побеждали - тьма отступала, если проигрывали - шла
вперед. Все было честно и просто.
- А теперь? - Я решил все-таки поддержать беседу.
- Теперь уже не так. Наши победы и поражения больше не стоят ничего.
Тьма сменила тактику. Она больше не идет в прямую схватку, не выставляет
своих бойцов против наших. Вместо этого зло медленно и незаметно
просачивается в наши же ряды, подобно кислоте разъедает изнутри, подтачивает
силы и решимость. В такой ситуации меч практически бесполезен. Сталью или
даже серебром невозможно рассечь туман. А ныне тьма уподобилась именно ему.
Она нигде и одновременно повсюду... И она побеждает.
Я молчал, не зная, как понимать эти слова: как завуалированное
обвинение или как чистосердечное признание. Хотя, скорее всего, они не были
ни тем ни другим.
- Она подобно вонючему смогу просачивается в каждую щель, душит,
травит, терзает. Я чувствую ее едкое дыхание, чувствую, как она наползает на
город, пожирая души и щедро разбрасывая семена грядущего зла... И уверен,
что ты тоже ее чувствуешь.
- Ничего я не чувствую, - сердито буркнул я. - Ничегошеньки.
Склонив голову, шеф взглянул на меня. И в его взгляде я увидел... Что
это было? Разочарование? Или смущение?
Он кивнул.
- Хотя, может быть, ты и не чувствуешь. Но разве это что-то меняет?
- Как сказал бы на моем месте любой священник, вам, Дмитрий
Анатольевич, просто не хватает веры. Вот вы, заранее прошу прошения, и
дергаетесь, не зная, что делать и куда податься.
- А что такое вера? - тихо спросил шеф. - Можешь ты мне, старику,
инвалиду, объяснить, что такое вера и чего конкретно мне не хватает?
Я усмехнулся.
- Насчет этого вы бы лучше не у меня, а у наших святых отцов спросили.
Им должно быть виднее. Вера - это в их ведомстве, не в моем.
- А разве ты сам не можешь ответить? Не знаешь?.. Как же ты тогда
можешь судить о вере, если даже не знаешь, что это такое?
Мне оставалось только вздохнуть и пожать плечами.