"Александра Лосева. Плохая вода ("Две недели и дальше" #2) " - читать интересную книгу автора

- Ясен пень. Спи, сил набирайся. Нам еще топать и топать.
- Я знаю, Стив. А все-таки не надо туда ходить. Вы мне не верите, а я
чувствую... Нутром чую... Как зверь... Нельзя туда... Нельзя...
- Эх ты, пигалица...
Стив заботливо укрыл полуэльфку плащом. Иефа вздохнула во сне,
страдальчески нахмурила брови. Даже при свете костра было видно, какое
бледное у нее лицо и какие глубокие синие тени залегли под глазами. Стив
покачал головой. Иногда ему казалось, что нужно было все-таки послушать
барда и плюнуть на странную вырубку, на мертвых лесорубов и северное
направление, но все как-то сложилось... Одно к одному. Зулин был очень
убедителен, но пока не напали гибберлинги, оставалось еще маленькое,
просто-таки малюсенькое зернышко сомнения. А Стив терпеть не мог
незавершенности. И кто знает, может, если бы не этот чертов медальон с
литерой V, снятый с мохнатой крепкой шеи мертвого гибберлинга, может, Стив
бы и прислушался к тоненькому протестующему голосу. Но находка решила все.
Зулин с торжествующим видом потрясал медальоном, аккуратно держа его за
шнурок, и восклицал: "Я же говорил! Я же говорил! С севера!" С окровавленным
ножом в одной руке и медальоном в другой, планар производил тягостное
впечатление. Стив все время вспоминал, как легко и равнодушно Зулин
перерезал горло беспомощному гибберлингу, и не мог понять. Нет, все ясно,
враг - он и есть враг, в бою врага надо уничтожать, но беспомощного... В
ответ на тихое ворчание дварфа Зулин беспечно махнул рукой и заявил, что зло
подлежит ликвидации, что гибберлинг был явным злом, а следовательно... Иефа
сидела на земле и смотрела на мага несчастными глазами, а Ааронн крутился
вокруг нее, промывая и перевязывая раны от укусов и многочисленные царапины.
При мысли о том, что полуэльфка, хоть и пряталась за его спиной, пострадала
больше всех, Стиву становилось так стыдно, что хоть плачь. Вдобавок, собирая
свои пожитки по всему лагерю, Стив наткнулся на безнадежно разбитую лютню и
окончательно расстроился. "Нет, ну почему именно я?" - думал он, вручая
исковерканный инструмент барду. Иефа только судорожно вздохнула и ничего не
сказала.
Потихоньку темнело, Зулин скомандовал перенести лагерь на пару полян
севернее и лихо распределил дежурства. Ему даже не возражали. Иефа баюкала
изорванную руку, Ааронн хмуро сортировал перемешанные и растоптанные травы.
Стив тогда еще поинтересовался, не заметил ли господин начальник, что Иефу
здорово потрепали и что дежурить она вряд ли сможет? Пусть вылечится -
удивился Зулин - она же умеет, как выяснилось. Иефа покосилась на убитую
лютню и закусила губу, и тогда обычно невозмутимый Ааронн взорвался. Он
подлетел к магу вплотную и заговорил ровным, звенящим от ярости голосом, и
взглядом буравил, и наступал, глядя сверху вниз, и грудью ошалевшего мага
подталкивал. Стив услышал много нового о методах магического врачевания, о
стихийной и выработанной магии, о магии небоевой, но в бою применимой, о
расходе энергии и бережном отношении к носителям оной, и понял так, что Иефа
как раз таковой и является - стихийной, необученной, не боевой, но в бою
применимой. А главное - сказал Ааронн, уже почти перейдя на шипение -
главное, что он, Зулин, маг средненький, раз не попытался разобраться в
способностях барда, а руководитель и вовсе никудышный, дальше своего носа не
видит и в проблемы подчиненных не вникает, и что Иефа ближайшие пару часов
даже синяк простенький залечить не сможет, а благодаря ей, между прочим,
трое из двадцати на тот свет отправились, и в бою она, вопреки ожиданиям, не