"Пьер Лоти. Рамунчо" - читать интересную книгу автора

движения под звуки оркестра, Рамунчо и Грациоза танцуют молча. Есть нечто
целомудренное в этом танце, где тела никогда не соприкасаются.
Но будут еще и вальсы, и кадрили, и прогулки рука об руку, позволяющие
влюбленным касаться друг друга и беседовать.
- Так, стало быть, Рамунчо, это и станет твоим будущим? Игра в лапту,
да? - спросила Грациоза.
Пока музыканты отдыхали, они прогуливались рука об руку немного в
стороне от других, под сенью уже осыпавшихся чинар в весенней теплоте
ноябрьской ночи.
- Почему бы и нет! - ответил Рамунчо. - У нас это ремесло не хуже
любого другого и позволяет неплохо зарабатывать, пока, конечно, есть силы...
А время от времени можно ездить в Южную Америку, как Ирун и Горостеги. Один
сезон в Буэнос-Айресе дает двадцать - тридцать тысяч франков.
- О, Южная Америка! - восторженно воскликнула Грациоза. - Какое
счастье! Я всегда мечтала побывать в Южной Америке! Переплыть океан, чтобы
увидеть эту прекрасную страну! И мы бы разыскали твоего дядюшку Игнацио, а
потом моих двоюродных братьев Бидегайна; у них ферма на границе с Уругваем,
в прериях.*
______________
* Прерия - автор имеет в виду пампасы, или пампу, - южноамериканские
равнины с черноземной почвой и степной растительностью.

Она вдруг замолчала, эта девчушка, никогда не покидавшая деревни,
окруженной нависающими над ней горами; замолчала, погрузившись в мечты о тех
дальних странах, которые постоянно тревожили ее воображение. Ведь у нее, как
у большинства басков, были родственники, покинувшие родной край, которых
здесь называют американцами или индейцами, которые живут по ту сторону
океана и возвращаются домой лишь под конец жизни, чтобы умереть в дорогой их
сердцу деревне. Глядя на ее мечтательно обращенное к черному небу и
закрывающим горизонт горным вершинам лицо, Рамунчо, радостно взволнованный
вырвавшимися у нее словами, чувствовал, как счастье горячей волной наполняет
его грудь и заставляет сильнее биться сердце. И, склонившись к ней,
бесконечно нежным, почти детским голосом он, как бы в шутку, спросил ее:
- Мы бы разыскали? Ты ведь так сказала: мы бы разыскали, ты и я? Это
значит, что ты согласна, чтобы немного позже, когда мы будем взрослыми, мы с
тобой поженились?
И даже в темноте он уловил нежный блеск ее черных глаз, обращенных к
нему с удивлением и упреком.
- А разве... разве ты этого не знал?
- Просто я хотел, чтобы ты сама сказала... Ты ведь никогда мне этого не
говорила...
Он сжал руку своей юной невесты, и они совсем тихо пошли вперед.
Действительно, они никогда этого друг другу не говорили, и не потому, что
это казалось им само собой разумеющимся, а потому, что в последний момент их
всегда охватывал страх ошибиться... И вот теперь, наконец, они знали, они
были уверены. Оба сознавали, что сделали какой-то очень важный и
торжественный шаг. И, опираясь друг на друга, они медленно шли вперед, чуть
покачиваясь, опьяненные молодостью, надеждой и счастьем.
- А ты думаешь, она согласится, твоя мать? - робко спросил Рамунчо
после долгого сладостного молчания.