"Евгений Лотош. Серый Туман" - читать интересную книгу автора

- Хранитель,- ответил Шварцман. Он точно помнил, что не говорил этого
председателю.
- Хранитель,- эхом откликнулся Председатель.- Ну что ж, пусть будут
Хранители. А дальше посмотрим. Свободен.

* * *
Когда человек подходит к порогу этой комнаты, ему не приходится открывать
ее дверь. Умные механизмы сами знают, что надо делать. Тонкая пленка
рвется посередине, и отверстие стремительно распахивается во весь дверной
проем, словно капля масла, растекающаяся по поверхности воды. Среди
наивных новичков ходят слухи, что тот, кто находит в себе мужество
переступить порог, уже никогда не возвращается назад. По крайней мере
таким, каким он был до этого. Старшие называют эту комнату Серым Туманом,
хотя некоторые зовут ее Вратами Сомнений. Но никто из тех, кому довелось
побывать в ней, не рассказывал, что пережили за этой дверью, что может
случиться с тем, кого любопытство или отчаяние толкнуло переступить этот
порог. И только одно известно достоверно и передается из уст в уши: никто
еще не рискнул перешагнуть этот порог дважды.
Но это все сказки. Действительность куда обыденнее. И страшнее.
Хранитель останавливается перед дверным проемом, приглашающе
распахнутым перед ним. Дверь открыта, но глаз не видит за ней ни малейшей
зацепки для себя.
Лишь серый туман клубится перед его глазами, притягивая к себе и
отталкивая от себя. Долго Хранитель стоит перед порогом, как бы в
тягостном сомнении, хотя сторонний глаз вряд ли мог бы уловить его
колебания, если бы, конечно, мог быть здесь сторонний глаз. Но дверь
расположена в отдаленном сегменте Базы, и нет здесь случайного прохожего,
кто мог бы ненароком смутить колеблющегося. Ведь только сам человек может
определить здесь свою судьбу, и не должно здесь Случаю вмешиваться в дела
Рока.
Медленно, почти нерешительно,- хотя почему же "почти"?- Хранитель
переступает порог. Сторонний наблюдатель, тот, которого здесь быть не
может, увидел бы, как он пропал в тумане, растворившись в нем мгновенно и
бесповоротно, как камень в полночном омуте, и тихо клацнула, закрываясь,
мембрана двери.
Хранитель же видит перед собой не туман, но малую залу с камином,
растопленным в дальнем ее конце. Одинокое кресло, однако, придвинуто
отнюдь не к приветливому огню, а к настежь распахнутому двустворчатому
окну, выходящему на занавешенную дождем речную долину, за которой изредка
проглядывает, освещаемый редкими молниями приближающегося шторма, ночной
лес. Снаружи тянет промозглой сыростью, но далекие молнии сверкают пока в
почти полной тишине, и ни один звук, кроме шелеста полуночного дождя, не
проникает сквозь окно. Хранитель молча садится в кресло и долго смотрит на
грозу. Сейчас у него уже не бесстрастное, но искаженное болью и мукой лицо
бесконечно усталого человека. Наконец он говорит, не обращаясь к никому:
- Зачем?
И опять тишину нарушает только шум дождя, и затем опять Хранитель
говорит:
- Зачем?- он стискивает зубы, но переборов себя, продолжает.- Зачем я
делаю все это? Все уходит, как вода в песок.- Опять долгая пауза. Похоже,