"Алексей Лукьянов. Спаситель Петрограда " - читать интересную книгу автора

- Балет уважаете? - Корявыми пальцами Юран извлек из пачки длинную
тонкую сигарету с угольным фильтром.
- Внучка... кхм... учится, - покраснел чин, махнул рукой рабочим и
крикнул: - Самойлов, вези на стоянку, оформи как транспортное средство с
подтвержденной экстерриториальностью и дуй сдавать смену.
Едва грузовик уехал, чин вздохнул:
- Беда с этими иностранцами. То на Красную площадь им приземлиться
вздумается, то у Исаакия, то еще где. А нам для них лично чиновника
направлять надо, чтобы по закону все... Неприлично как-то. Мы же в Колизей
на парашюте не приземляемся, когда отпуск в Италии провести хотим.
Для Юрана отпуск в Италии был чем-то запредельным, поэтому он сменил
тему разговора:
- С Рождеством вас, дяденька.
- И тебя, Юра, и тебя, - закивал чин. - Пройдем-ка за угол.
Возницкий даже рот забыл раскрыть от изумления. Он-то думал, что за ним
подъедет какой-нибудь служебный фургон, его повезут на Литейный, объяснят,
введут в курс дела, но вот так, между делом... Тонкая работа, ничего не
скажешь.
Они прошлись до перекрестка и по пригласительному жесту старшего
таможенного чина вошли в пивную.
- Ты, Юра, слушай внимательно, потому что я тихо говорить буду и один
раз, - пробубнил чин, сдувая с поданной кружки пива пену совершенно
плебейским манером. - Через два часа у "Сайгона" начнется драка, твоя задача
в нее ввязаться и, когда нагрянут фараоны, попасть в участок. Там тебя
оформят и направят в следственный изолятор, как подозреваемого в ограблении
продовольственной лавки. Там ты потребуешь встречи с жандармским чином,
утверждая, что имеешь сведения о готовящемся террористическом акте. Жандарм
выдернет тебя на Литейный, и тогда поговорим плотнее... А теперь допивай
свое пиво и дуй в "Сайгон", чтобы не случайно там оказаться.
Георгий Ювенальевич Шепчук, лидер популярной питерской рок-н-ролльной
команды "ДНК", никак не ожидал встретить в "Сайгоне" кентавра, тем паче в
вызывающе пестрой майке с изображением дуэта московских нимфеток
непристойного поведения.
- Попсовый прикид, - кивнув в сторону кентавра, зажигающего на
танцполе, процедил Ювенальевич бармену, пока тот наливал ему кружечку
"Невского".
Бармен пожал плечами: мол, я на работе, мне все равно, какой прикид у
клиента.
А кентавр веселился вовсю. Он ржал, хлопал в ладоши, подпрыгивал на
месте и громко подпевал: "Я буду вместо, вместо, вместо нее..."
Ювенальевичу было уже за сорок, и он спокойно переносил шумную
безвкусицу: в конце концов не могут все любить рок, тем более - слушать.
Поэтому он решил просто допить свое пиво и провести остаток вечера с сыном.
Все вокруг стало фоном к кружке пива, Шепчук уже и думать забыл о
кентавре, и именно в этот момент звук удара вернул его в реальный мир.
Ювенальевич поднял глаза и увидел растянувшегося на полу то ли узбека, то ли
таджика, а над ним - лоснящуюся елеем физиономию юного черносотенца
стриженного под горшок, с крестиком на голой груди, с накаченными мышцами.
- Аллах акбар? - спросил черносотенец у поверженного азиата.
Повисла нехорошая тишина.