"Говард Ф.Лавкрафт, Огэст Дерлет. Возвращение к предкам" - читать интересную книгу автора

Амброз лежал плашмя на операционном столе в своем поношенном халате
мышиного цвета. Он находился в полуобморочном состоянии и все же узнал меня.
- У меня что-то с руками неладно, - выговорил он с видимым усилием. - Я
теряю сознание. Ты будешь записывать все, что я тебе скажу?
- Что с тобой? - спросил я.
- Вероятно, временная блокада нсрвной системы. Мышечные спазмы.
Впрочем, не уверен. Завтра все будет в порядке.
- Хорошо, - ответил я. - Я буду записывать все, что ты скажешь.
Я взял его блокнот и карандаш и принялся ждать.
В атмосфере, царившей в лаборатории, освещенной болезненно-тусклым
светом красной лампочки рядом с операционным столом, было что-то жуткое.
Кузен мой больше напоминал покойника, нежели человека, находящегося под
действием наркотика. В одном из углов комнаты играл электропатефон, и низкие
диссонирующие звуки "Весны священной" Стравинского растекались по
лаборатории, заполняя собой пространство. Кузен не шевелился и долгое время
не издавал ни звука. Он был погружен в глубокий наркотический сон,
необходимый для проведения опыта, и при всем желании мне бы не удалось его
разбудить.
Вероятно, прошло не меньше часа, прежде чем он заговорил, и речь его
звучала столь нечленораздельно, что я с трудом разбирал слова.
- Лес погрузился в землю, - сказал Амброз. - Огромные лютуют и бушуют.
Бежим, бежим... И снова:
- Новые деревья на месте старых. Отпечаток лапы шириной в десять футов.
Мы живем в пещере, холодной и сырой. Костер...
Я записал все, что он сказал - точнее, все, что мне удалось разобрать
из его шепота. Невероятно, но, судя по всему, ему грезилась эпоха ископаемых
ящеров, ибо он упоминал о неких огромных животных, которые бродили по
поверхности земли, сшибались друг с другом в смертельных схватках, проходили
сквозь дремучие леса, как если бы это были не леса, а луга, искали и
пожирали людей, обитавших в пещерах и норах под землей.
Эта попытка углубления в прошлое далась моему кузену Амброзу слишком
тяжело. Когда он несколько часов спустя пришел в себя, тело его сотрясала
нервная дрожь, и он приказал мне немедленно выключить патефон. Пробормотав
что-то о "вырождающихся тканях", которые он странным образом связывал со
своими "снами-воспоминаниями", кузен объявил, что, прежде чем он возобновит
свои опыты, нам всем необходимо отдохнуть.

3
Вполне вероятно, что если бы мне удалось уговорить кузена оставить свои
эксперименты, ограничившись верой в возможность конечного успеха, и
позаботиться о своем здоровье, то он бы избежал печальных последствий своей
попытки перейти за черту, установленную для всех смертных. Но он не только
не поддался на мои уговоры, но еще и посмеялся над ними, напомнив мне, что
из нас двоих врач все-таки он, а не я. Когда я возразил ему, что просто он,
как и все доктора, более легкомысленно относится к собственному здоровью,
нежели к здоровью своих пациентов, он пропустил это мимо ушей. Однако даже я
не мог предвидеть того, что, в конце концов, произошло, хотя туманная ссылка
Амброза на "вырождающиеся ткани", казалось бы, могла заставить меня уделить
более пристальное внимание тому вреду, который ему причиняли наркотики.
Передышка длилась всего неделю. Потом кузен возобновил свои