"Г.П.Лавкрафт. Лабиринт Эрикса" - читать интересную книгу автора

температура воздуха, которая поднималась и снижалась в унисон с
завораживающе-ритмичной барабанной дробью.
Всем мирозданием, казалось, овладела глубокая пульсация, которая
наполняла каждый уголок пространства и проникала в мое сознание и тело. Я
утратил равновесие и зашатался, причем от того, что я крепко зажмурил глаза
и зажал ладонями уши, ничего ровным счетом не изменилось. Тем не менее я
сохранял ясную голову и через несколько минут понял, что произошло.
Я просто наткнулся на одно из удивительных миражетворящих растений, о
которых слышал так много всяких историй. О них меня предупреждал Андерсон,
и он очень точно описал их внешний вид: мохнатый стебель, длинные острые
листья и пестрые цветы, чьи дурманящие испарения проникают в любую из
существующих типов кислородных масок.
Вспомнив, что произошло с Бейли три года назад, я на мгновение
запаниковал и начал метаться в узилище безумного непонятного мира, который
соткали вокруг меня дурманящие испарения этих цветов. Но вскоре я взял себя
в руки и сообразил, что мне надо всего только отойти от опасных цветов -
подальше от источника гипнотических пульсаций - и вслепую прорубать себе
тропу, не обращая внимания на извивающиеся вокруг меня стебли, пока я не
вырвусь из опасной зоны действия цветка.
Хотя все вокруг угрожающе пустилось в круговерть, я постарался не
терять направление и продираться вперед. Мой маршрут, должно быть, был
далеко не прямой, ибо прошло немало часов прежде, чем мне удалось-таки
освободиться от всепроникающих чар цветка-миражетворца. Постепенно плещущие
огоньки угасли, и колышущийся призрачный пейзаж обрел наконец четкие
очертания. Когда я выбрался из опасной зоны и взглянул на часы, то с
удивлением обнаружил, что было только 4:20. Хотя мне показалось, будто
прошла вечность, все мое приключение заняло не более получаса.
Но всякая задержка в пути, тем не менее, была чревата опасностями, и,
спасаясь от цветка, я сбился с маршрута. Теперь я вновь стал продираться
вверх по склону в направлении, указываемом мне кристаллодетектором, изо все
сил стараясь наверстать упущенное время. Джунгли по-прежнему были
труднопроходимыми, хотя мне попадалось куда меньше живности, чем прежде.
Один раз моя правая нога попала в ловушку плотоядного цветка - он ухватился
за меня так цепко, что для обретения свободы пришлось пустить в дело нож и
превратить прожорливый цветок в окрошку.
Менее чем через час я увидел, что джунгли редеют, и к пяти - миновав
полосу папоротниковых деревьев с низкорослой травой - я вышел на широкое
мшистое плато. Теперь я убыстрил шаг и пустившаяся в бешеный пляс стрелка
детектора сообщила мне, что я подошел достаточно близко к искомому
кристаллу. Это показалось мне странным, ибо большинство отдельных
яйцевидных сфероидов мы находили в лесных ручьях, которых наверняка нет на
этой голой возвышенности.
Плато полого поднималась вверх и упиралось в четко видный хребет. Я
достиг вершины хребта около 5:30 и увидел впереди огромную равнину с лесом
вдалеке. Вне сомнения это было плато, которое пятьдесят лет назад обнаружил
Мацагава во время орбитального полета и которое на наших картах называлось
Эрикс, или Эриксианское высокогорье. Но мое сердце бешено забилось как
только я заметил нечто не слишком далеко от географического центра равнины
- одинокую точку света, пробивающегося сквозь туман и, казалось,
отражающего мощное сияние солнечных лучей, бледно-желтых в клубах тумана.