"Говард Лавкрафт. Храм (Рукопись, найденная на побережье Юкатана)" - читать интересную книгу автора

интервалы совершил то, что обрекало его на смерть. Когда я увидел, что его
больше нет в лодке, то включил прожектор в попытке увидеть Кленце
последний раз; мне хотелось убедиться, расплющило его давлением или тело
осталось неповрежденным, как тела этих необычайных дельфинов. Однако
успеха я не добился, ибо дельфины плотно сбились вокруг рубки.
Вечером я пожалел, что не вынул незаметно фигурку из кармана бедного
Кленце, потому что меня очаровывало даже воспоминание о ней. Я не мог
забыть о юношеской прекрасной голове в венке из листьев, хотя натура у
меня совсем не артистическая. Мне было также грустно, что не с кем
поговорить. Кленце, хотя и не ровня мне по уму, был все же лучше, чем
ничего. В эту ночь я плохо спал и думал, когда же придет конец. Шансов
спастись у меня совсем мало.
На следующий день я поднялся в рубку и начал обычное исследование с
помощью прожектора. С севера вид был тот же, что и все четыре дня, но я
ощущал, что дрейф У-29 стал медленнее. Когда я направил луч на юг, то
заметил, что океанское дно впереди заметно понизилось. В некоторых местах
проглядывали очень правильные каменные блоки, как будто уложенные
искусственно. Лодка не сразу погрузилась на большую глубину, и мне
пришлось приспосабливаться, чтобы прожектор мог светить вертикально вниз.
От резкого перегиба провода разъединились, потребовался ремонт; наконец
свет появился вновь, наполняя морские глубины подо мной.
Я не подвластен эмоциям, но то, что открылось мне в электрическом
свете, вызвало громадное изумление. Хотя, воспитанный в лучших традициях
прусской Kultur, я не должен был удивляться, ибо геология и традиция
одинаково говорят нам о великих перемещениях океанских и континентальных
зон. То, что я видел, было обширным и сложным массивом разрушенных зданий
величественной, хотя и неузнаваемой архитектуры в разных степенях
сохранности. Большинство было, видимо, из мрамора, сиявшего белизной в
луче прожектора; общий план говорил об огромном городе на дне узкой
долины, с бесчисленными уединенными храмами и виллами на пологих склонах.
Крыши обрушились, колонны подломились, но дух незапамятно древнего
величия, который ничто не могло уничтожить, был еще жив.
Встретившись наконец с Атлантидой, которую до тех пор считал скорее
мифом, я стал ее ревностным исследователем. По дну долины когда-то бежала
река; изучая пейзажи тщательнее, я разглядел остатки мраморных и каменных
мостов и набережных, террас и причалов, некогда зеленых и прекрасных. В
своем энтузиазме я дошел почти до той же глупости и сентиментальности, что
и бедный Кленце, и поздно заметил, что южное течение наконец утихло, давая
У-29 медленно опускаться вниз, на затонувший город, как садятся на землю
аэропланы. Я так же запоздало понял, что стая необычных дельфинов исчезла.
Часа через два лодка уже покоилась на площади возле скалистой стены
долины. С одной стороны мне был виден весь город, спускающийся от площади
вниз к старой набережной реки, с другой в поражающей близости противостоял
богато украшенный, и, видимо, совершенно целый фасад гигантского здания,
очевидно, храма, вырубленного в целом утесе. Об истинном состоянии этой
титанической постройки я мог только догадываться. Фасад невероятных
размеров явно прикрывал далеко тянущуюся выемку: в нем много окон разного
назначения.
В центре зияла громадная открытая дверь, куда вела поражающая
воображение каменная лестница; дверь окаймлена тончайшей резьбой -