"Говард Лавкрафт. Сны ужаса и смерти" - читать интересную книгу автора

картина, что могла существовать лишь много познее полуночи -
полумесяц изнуренной луны застыл высоко в облачном небе.
Наша цель - древнее кладбище, столь древнее, что я дрожал
при многочисленных знаках незапамятных лет. Кладбище в глубокой,
сырой лощине, заросшей редкой травой, мхом и вьющимися
стелющимися сорняками, заполненной зловонием, которое мое
праздное воображение абсурдно связало с выветренными камнями. По
всякому, знаки запустения и ветхости были везде, и замечание
Варена, что мы первые живые создания вторгнувшиеся в смертельную
тишину веков, показалось мне правдой. Над оправой долин, бледный,
изнуренный полумесяц выглядывал сквозь нездоровые испарения,
казалось, исходивших из катакомб, и в его слабых, нерешительных
лучах я едва мог разглядеть отталкиваюшие массивы античных плит,
урн, кенотафий и фасадов мавзолеев, разрушающиеся, поросшие мхом,
съеденые влажностью и частично скрытые под грубым богатством
нездоровой растительности.
Первое яркое впечатление в этом ужасном некрополисе - Варен
остановился перед наполовину разрушенной могилой и бросил на
землю вещи. Тогда я заметил у себя электрический фонарь и две
лопаты, а у компаньона кроме фонаря еще и переносной телефонный
аппарат. Мы не проронили ни слова,- место и цели казались ясны, и
без малейшей задержки схватились за лопаты, и стали расчищать
траву, сорняки, снимая землю с плоского, архаического погребения.
Когда мы полностью расчистили погребение, состоявшее из трех
огромных гранитных плит, я отступили назад, чтобы рассмотреть
лучше, а Варен казалось занялся умственными расчетами. Затем он
повернулся к могиле и используя лопату как рычаг попытался
заглянуть под плиту, находящуюся ближе всего к каменным
развалинам, которые должно быть когда-то были памятником. Он не
преуспел и направился ко мне за помощью. Вместе мы расшатали
камень, а затем и перевернули его.
Отодвинув плиту мы обнаружили черный провал, из которого
хлынули миазмы испарений, столь тошнотворные, что мы отпрянули в
ужасе. Но через некоторое время, мы приблизились к яме вновь и
нашли, что испарения менее тошнотворны. Фонари показали сырые
стены и каменные ступени, на которые капала отвратительная
мерзость внутренней земли. И тогда впервые моя память сохранила
произнесенное вслух: Варен, обратился ко мне низким тенором,
слишком невозмутимым для ужасающего окружения.
"Извини, я должен просить тебя, остаться на поверхности, -
сказал он, - но будет преступлением, позволить кому бы ни было со
столь слабыми нервами спуститься вниз. Ты не можешь представить,
хоть и читал, да и я тебе рассказывал, то что я увижу и сделаю.
Это дьявольская работа, Картер, я беспокоюсь, сможет ли человек
не обладающий чувствительностью дредноута лишь взглянув на то,
вернуться живым и нормальным. Я не хочу оскорбить тебя, и лишь
небеса знают как я был бы рад захватить тебя с собой, но
ответственность на мне,- я не могу тащить комок нервов (а ты и
есть комок нервов) вниз к возможной смерти и безумию. Говорю
тебе, ты не можешь представить на что это действительно похоже!