"Джеймс Лоудер. Принц Лжи: Аватары - 4 ("Забытые королевства") " - читать интересную книгу автора

которым, казалось, не будет конца, прерываясь только для того, чтобы
вознести мольбу к Темпосу: "Забери меня из этого унылого места". Гвидион
натыкался и на других последователей бога Войны. Все они вели себя
одинаково - хвастались победами и просились в войско бога, чтобы провести
вечность в славном беспрерывном бою.
Наемник скорбно покачал головой и побрел дальше. Повсюду мужчины и
женщины посылали молитвы своим богам. Менестрели и бродяги образовали мощный
хор, воспевая хвалу Повелителю Всех Песен, богу Милилу. В толпе нашелся
один-единственный последователь Ловиатар, богини Боли; он двигался среди
других душ, нахлестывая себя колючим хлыстом, и не замечал, что творится
вокруг. Менестрели тут же расступились, давая дорогу этой обезумевшей тени,
и песня их разладилась. Однако пауза была недолгой, и хвала Милилу снова
вознеслась в небо, преисполненная такой гармонии, что притихли даже свирепые
последователи Малара, Повелителя Зверей.
И среди всей этой многоголосицы Гвидион Быстроход был нем.
Он давно бродил по равнине Фуги, хотя не мог точно сказать, когда
именно там оказался. Поначалу наемник еще надеялся, что собственная смерть
ему привиделась во сне. Тело ведь у него осталось невредимым - правая рука
была на своем месте, остальные раны чудесным образом затянулись. На меховой
накидке, купленной специально для путешествия в морозный Тар, не было ни
пятнышка крови. И туника, и бриджи, и высокие кожаные сапоги выглядели как
новые.
Но его память все еще будоражил вид собственной отрубленной руки,
лежащей на промерзлой земле, и кровавый топор Трима, занесенный для второго
удара. Стоило Гвидиону только представить эти сцены, как он понимал, что его
судьба окончательно решена. Удар топора перенес его из царства живых во
владения мертвых.
Сознание этого не пугало и не вдохновляло наемника. В ту секунду, когда
он оказался среди бурлящей толпы, его разум окутала густая пелена
безразличия. Он двигался как в тумане, не обращая внимания на все необычные
звуки и виды, словно находился на каком-нибудь рынке в Сюзейле.
Гвидион кое-что знал из теологии и поэтому сразу догадался, что
заполненное людьми пространство вокруг - не что иное, как равнина Фуги.
Давным-давно, в бытность свою воином Пурпурных Драконов, ему довелось
сопровождать обоз к Брунору Тарану, властелину карликов Мифрил-Халла. Во
время этого путешествия на север странствующий проповедник надоел ему до
безумия своими сложными объяснениями, какими путями душа попадает в
вечность. Теперь же Гвидион гтов бть что угодно, лишь бы узнать, что его
ждет за пределами равнины Фуги.
Отвернувшись от тех, кто поклонялся Милилу, тень воина еще раз
попыталась обратиться к Торму. Но кому Быстроход ни адресовал бы свою
молитву - Торму Правдивому или любому другому богу, - вместо слов из горла
вырывалось жуткое карканье. Он не мог помолиться даже мысленно, тщетно
стараясь припомнить хоть какие-то строки молитв, - слова ускользали, прежде
чем он успевал их поймать.
Один из менестрелей Милила перестал петь и уставился на Гвидиона. Когда
наемник встретился с ним взглядом, певец потупился, но воин все же успел
заметить, как его глаза затуманил ужас.
Этот страх оказался заразительным. Он проник в сознание Гвидиона
маленьким тлеющим угольком и прожег пелену безразличия, которое по-прежнему