"Элизабет Лоуэлл. Неукрощенная " - читать интересную книгу автора

когда она спустила его на сырые булыжники.
- Сейчас ты не можешь пойти со мной. Я собираюсь в птичьи клетки, -
объяснила она.
Кот моргнул и начал неторопливо умываться. Всем своим видом он
показывал, что и не ожидал, будто его возьмут с собой.
- Не обижайся, - засмеялась Мэг.
Как только она появилась возле деревянных домиков, служивших
пристанищем для множества охотничьих птиц Блэкторна, сокольничий вышел ей
навстречу со вздохом облегчения.
- Благодарю вас, госпожа, - сказал Вильям, снимая шапку. - Я боялся,
что вы будете слишком заняты приготовлениями к свадьбе и не придете
навестить больного сокола.
- Ну что ты, - прервала его Мэг. - Жизнь стала бы такой пресной без
этих храбрых маленьких созданий. Где моя перчатка?
Вильям передал Мэг кожаную перчатку, которую сшил много лет назад для
матери Мэг. Дочери она тоже пришлась впору. Кожа была покрыта рубцами - она
долгие годы безмолвно сносила острые, как бритва, когти охотничьих птиц.
Мэг подошла к клетке, где была раненая птица. Ей пришлось немного
наклониться, чтобы войти, но внутри она могла стоять в полный рост.
Несколько мгновений ее глаза привыкали к полутьме. На шесте в самом темном
углу клетки Мэг разглядела нахохлившегося сокола.
Мэг подошла ближе и протянула вперед руку в перчатке, но птица не
пошевелилась. Мэг тихонько свистнула. Сокол переступил с ноги на ногу. И
наконец, с трудом взмахивая крыльями, перелетел на руку девушки.
Мэг подошла к дверце клетки и вынесла птицу на дневной свет. Она
увидела, что обычно ясные глаза сокола заволокла болезненная пелена. Перья,
прежде переливавшиеся множеством оттенков, от серо-голубого до
темно-желтого, потускнели. Сокол неуверенно цеплялся когтями за перчатку.
- Ах, малыш, - печально прошептала Мэг, - скоро ты взлетишь так
высоко, что опустишься на руку ангела. Господь избавит тебя от страданий.
Мэг осторожно вернула сокола на шест. В течение нескольких долгих
минут она что-то насвистывала и бормотала ему. Медленно его затуманенные
глаза закрылись. Мэг увидела, что ее шаги не беспокоят птицу, и
повернулась, чтобы уйти.
Когда Мэг вышла из клетки, перед сокольничим стоял Доминик Ле Сабр.
Увидев суровые серые глаза и лицо с резкими чертами, она споткнулась.
Если у других мужчин были длинные бороды или вовсе их не было, у него были
коротко подстриженная борода и усы. И ни одна прядь не выбивалась из-под
шлема, смягчая и оживляя строгое лицо.
Высокий, сильный, спокойный, Доминик Ле Сабр полностью захватил
внимание Мэг. Так же безошибочно, как она почувствовала дыхание смерти,
глядя на сокола, она увидела жестокий самоконтроль этого человека, его
неистовую власть над собой. Он не позволял себе никаких человеческих
чувств, никаких слабостей, только рассудительность и ледяной расчет.
Сначала Мэг показалось, что такова сама природа Доминика. Потом она
поняла, что под ледяной сдержанностью воина лежит глубоко скрытое
страдание. Это открытие было для нее неожиданным и пугающим, как песня
лугового жаворонка в тишине ночи.
"Мой Бог, что же перенес этот человек, что душа в нем почти умерла"?
За этой мыслью пришла другая, еще более тревожная. Несмотря ни на что,