"Лукиан. Правдивые истории (Пер.К.В.Тревер) (Отрывки) " - читать интересную книгу автора

жизни, так и тем, кто занимается наукой, подобает, по-моему, после усиленной
умственной работы дать уму отдых и укрепить его силы для предстоящих трудов.
2. Лучшим способом отдохновения является такое чтение, которое будет
отличаться не только остроумием и приятностью, но также будет заключать в
себе не лишенное изящества наставление. Предполагаю, что настоящее мое
сочинение и будет представлять собою подобный вид чтения. В нем читателя
будут привлекать не только своеобразность содержания и прелесть замысла, не
только пестрота выдумок, изложенных убедительным и правдоподобным языком, но
и то, что каждый из рассказов содержит тонкий намек на одного из древних
поэтов, историков и философов, написавших так много необычайного и
неправдоподобного и которых я мог бы назвать по имени, если бы ты при чтении
сам не догадался, кого я имею в виду.
3. К ним относится, например, книдиец Ктесий {Ктесий - писатель-историк
IV в. до н. э., который дал описание Индии, причем обрисовал ее как страну
чудес.}, сын Ктесиоха, писавший о стране Индов и их жизни, хотя он сам
никогда там не бывал и не слышал о них ни одного правдивого рассказа. Ямбул
{1} также написал много удивительного о живущих в великом море; всем было
известно, что все это - созданный вымысел, но тем не менее выдумка его была
не без приятности. Многие другие превзошли их, описывая свои как бы скитания
и странствия, рассказывая про величину зверей, дикость людей и необычайность
нравов. Руководителем, научившим описывать подобного рода несообразности,
был Одиссей Гомера, который рассказывал у Алкиноя про рабскую службу у
ветров, про одноглазых, про людоедов и про других подобных диких людей, про
многоголовые существа, про превращение спутников, вызванное волшебными
чарами, и про многое другое, рассказами о чем Одиссей морочил легковерных
фэаков.
4. Я не ставлю всем этим рассказчикам вымыслы в особую вину, потому что
мне приходилось видеть, как сочинительством занимаются также люди,
посвящающие свое время, как они говорят, только философии. Одно всегда
удивляло меня: уверенность в том, что вымысел может быть не замечен.
Побуждаемый тщеславным желанием оставить и по себе какое-нибудь
произведение, хотя истины в нем, увы, будет столько же, сколько у других
писателей (в жизни моей не случилось ничего такого, о чем стоило бы поведать
другим), я хочу прибегнуть к помощи вымысла более благородным образом, чем
это делали остальные. Одно я скажу правдиво: я буду писать лживо. Это мое
признание должно, по-моему, снять с меня обвинение, тяготеющее над другими,
раз я сам признаю, что ни о чем не буду говорить правду. Итак, я буду писать
о том, чего не видел, не испытал и ни от кого не слышал, к тому же о том,
чего не только на деле нет, но и быть не может. Вследствие этого не следует
верить ни одному из следующих приключений.
5. Пустившись в плавание, я миновал столпы Геракла {"Геркулесовы
столпы" - Гибралтарский пролив.} и выехал, сопутствуемый благоприятным
ветром, в западный океан. Причиной и поводом моего путешествия были отчасти
любопытство, отчасти страстная любовь ко всему необычайному и желание
узнать, где находится конец океана и что за люди живут по ту сторону его.
Погрузив поэтому большое количество припасов и соответствующее количество
воды, я набрал себе пятьдесят спутников одного со мною образа мыслей,
запасся всевозможным оружием, нанял наилучшего кормчего, прельстив его
большой платой, и снабдил мой корабль - это была легкая парусная лодка -
всем необходимым, как для далекого и опасного плавания.