"Лукиан. О кончине Перегрина (Отрывки) " - читать интересную книгу автора

испытал как раз то самое, что и гомеровский Протей. Ради славы Перегрин
старался быть всем, принимал самый разнообразный облик и в конце концов
превратился даже в огонь: вот до какой степени он был одержим жаждой славы.
А теперь этот почтенный муж превращен в уголь по примеру Эмпедокла, с той
лишь разницей, что Эмпедокл, бросаясь в кратер Этны, старался это сделать
незаметно, Перегрин же, улучив время, когда было самое многолюдное из
эллинских собраний, навалил громаднейший костер и бросился туда на глазах
всех собравшихся. Мало того, Перегрин за несколько дней до своего безумного
поступка держал перед эллинами соответствующую речь.

[2-6. Лукиан передает содержание речи киника Феагена, выступившего в защиту
Перегрина, а потом речь какого-то оратора, разоблачившего этого
шарлатана.]

7. После него немедленно выступил другой оратор, не дожидаясь, пока
толпа разойдется, чтобы принести свое возлияние на пылающую еще жертву
предшественника...
8. ...А чтобы вы могли знать, что за произведение искусства намерено
себя сжечь, послушайте меня, человека, наблюдавшего с самого начала образ
мыслей Протея и исследовавшего его жизнь. Некоторые же поступки я узнал от
его сограждан, а также от лиц, которые хорошо должны были его знать.
9. Это удивительное творение природы, воплощение Поликлетова
{Поликлет - знаменитый греческий скульптор V в. до н. э. Принципы,
предъявляемые им к искусству, выражающие сущность греческой пластики, носят
название "Поликлетова канона".} канона, не успело еще возмужать, как было
поймано в Армении на прелюбодеянии. За это Протей получил весьма изрядное
количество ударов, но в конце концов избег опасности, спрыгнув с крыши и
получив редьку под хвост. Затем он развратил какого-то цветущего юношу, но
откупился от родителей мальчика, которые были люди бедные, и поэтому не был
доставлен к правителю Азии.
10. Но это и прочее в том же роде я думаю оставить в стороне; ведь
тогда Протей был еще бесформенной глиной, а не совершенным произведением
искусства. А вот что он сделал со своим отцом - об этом стоит послушать;
хотя, впрочем, все вы слышали и знаете, что он задушил старика, не будучи в
силах перенести, что тот, старея, достиг уже более шестидесяти лет. Когда же
об этом все стали громко говорить, Протей осудил себя на добровольное
изгнание и бродил по разным местам.
11. Тогда-то он познакомился с удивительным учением христиан,
встречаясь в Палестине с их жрецами и книжниками. И что же вышло? В скором
времени они оказались младенцами по сравнению с ним, так как он сделался и
пророком, и главой общины, и руководителем собраний - словом, один был всем.
Что касается книг, то он толковал, объяснял их, а многие и сам сочинил.
Христиане почитали его, как бога, прибегали к помощи его как законодателя и
избрали своим покровителем: христиане ведь еще и теперь почитают того
великого человека, который был распят в Палестине за то, что ввел в жизнь
эти новые таинства.
12. Тогда Протей был схвачен за свою принадлежность к ним и посажен в
тюрьму; но даже и это обстоятельство придало ему немало весу в дальнейшей
жизни для шарлатанства и погони за славой, которую он жаждал. Лишь только
Протей был посажен в тюрьму, как христиане, считая случившееся несчастием,