"Леопольдо Лугонес. Viola acherontia " - читать интересную книгу автора

Мишле* и Фрис** - предвидели то, что ныне доказывается опытом. Пример тому -
мир насекомых. Самое яркое оперение у птиц там, где всегда ясное небо
(Гулд***). Белые коты с голубыми глазами чаще всего глухи (Дарвин). Имеются
рыбы, в позвоночном веществе которых запечатлелись морские волны
(Стриндберг****). Подсолнух поворачивается вослед светилу и доподлинно
воспроизводит его вкупе с лучами и пятнами (Сен-Пьер*****).
______________
* Мишле Жюль (1798-1874) - французский историк, писатель.
** Фрис Элиас Магнус (1794 - 1878) - шведский ботаник.
*** Гулд Джон (1804 - 1881) - английский орнитолог.
**** Стриндберг Август Юхан (1849 - 1912) - шведский писатель.
***** Сен-Пьер - Бернарден де Сен-Пьер.

Вот отправная точка. Бэкон* в своем "Novum Organum" отмечает, что
коричное дерево и прочие благовонные растения, помещенные в смрадных местах,
удерживают аромат, не давая ему распространяться и смешиваться со зловонными
испарениями...
______________
* Бэкон Фрэнсис (1561 - 1626) - английский философ.

И вот как раз исследованием воздействия внушения на фиалки занимался
тот необыкновенный садовник, с которым я собирался встретиться. Он находил
эти цветы чрезвычайно нервными: это подтверждается, прибавлял он, тем, что
истерички не знают меры в любви и ненависти к фиалкам. Ему хотелось добиться
того, чтобы эти лишенные запаха цветы источали смертельную отраву, некий
мгновенно и безболезненно действующий яд. Что это было, чистое сумасбродство
или что-нибудь другое, осталось для меня загадкой.
Меня встретил заурядного вида старик, разговаривавший со мной очень
вежливо, почти подобострастно. Ему передали, что меня интересует, и мы сразу
же завели долгий разговор на тему, которая была близка нам обоим.
Он, как отец, любил свои цветы, он обожал их. Сведения и догадки,
изложенные мной вначале, послужили вступлением к нашему диалогу. И так как
старик распознал во мне знатока, он почувствовал себя в своей стихии.
Просто и ясно изложив свои теории, он предложил мне взглянуть на
фиалки.
- Я попытался эволюционным путем, - рассказывал он мне, пока мы шли по
саду, - вывести фиалки, которые бы испускали яд, и, хотя результат оказался
не таким, какого я ожидал, это все равно настоящее чудо, так что я все еще
рассчитываю получить испарения смерти. Но вот мы и пришли. Смотрите.
Они росли в конце сада на неком подобии клумбы, окруженной странными
растениями. Над обычными листьями возвышались черные венчики, и поначалу я
принял эти растения за незабудки.
- Черные фиалки! - воскликнул я, разглядев их.
- Да, как видите. Чтобы полнее выразить идею смерти, пришлось начать с
цвета. Ведь черный, если исключить причуды китайцев, - это общепринятый цвет
траура, потому что зто цвет ночи, печали, убывания жизненных сил и сна,
который родствен смерти. К тому же, в соответствии с моим замыслом, цветы не
имеют запаха, и зто еще одно следствие моего метода. Черный цвет вообще не
соотносится с запахом: на тысячу сто девяносто три вида белых цветов
приходится сто семьдесят пять благовонных и двенадцать с неприятным запахом,