"Александр Петрович Луговской. Возвращение" - читать интересную книгу автора

Ленинграду, и после окончания университета он обещал приехать на остров. Но
получив диплом, пропал в Ленинграде и не возвращался. И вот это письмо.
"Ну что же делать, - терзала себя Маринка. - Что? Оставить остров или
отказаться от Игоря?" Потом расплакалась и решила, что без Игоря она жить
не может.
От этой мысли ей сразу сделалось легче, только она не могла уже
смотреть на этот лес и скалы как прежде. Может, ей было стыдно своего
решения? Встав и перекинув штормовку через плечо, направилась в поселок.
Дорога превратилась для нее в муку. Маринке казалось, остров уже знает, что
она предаст его, уже предала, относится к ней как к чужой. Наконец она не
выдержала и, зарыдав, упала на траву. Выскользнувшее из руки письмо
подхватил ловкий ветер и понес, переворачивая в воздухе. Маринка даже не
пошевелилась...
Слезы принесли облегчение. Маринка приподнялась, отвела рукой
травинку, щекотавшую ямку под коленкой.
Какой-то неосторожный жучок упал с ветки за ворот ее платья и, ползая
по лопаткам, стал исследовать неожиданно открывшуюся ему терра инкогнита.
Рассерженная вмешательством в свои личные дела, Маринка вытряхнула жучка и
прислонилась к стволу дерева. Несильно подувший ветер обсыпал ее сухой,
колючей корой. Она набилась в волосы, проникла под платье. Тогда Маринка
встала и, свернув с дороги, через, пять минут вышла к небольшому лесному
озеру. Разделась у самой воды, аккуратно сложила платье на валун.
Купание освежило ее, отвлекло от грустных мыслей.
В поселок она пришла после обеда. Дома, съев бутерброд, легла на
диван, взяла с полки немецкую грамматику - камень преткновения заочников...
Незаметно пришел вечер. Солнце, утонув в озере, уступило место пока
немногочисленным звездам. В лесу стало совсем темно. Лишь кое-где волчьим
глазом светились гнилые корневища. Казалось, что остров уснул. Но вот подул
несильный ветер. Он мягко и плотно прижался своими ладонями к стеклам
валаамских окон. Вершины деревьев, до сих пор неподвижные, нерезко
наклонили свои кроны. Ветер с легким звоном отпустил стекла и поспешил туда
же, куда показывали деревья, к призрачноголубой в свете собравшихся на небе
звезд церкви Белого скита. Черная туча, пришедшая с Востока, погасила
звезды. Ветер пробежал по пихтовым аллеям, распушил мохнатые лапы деревьев,
прошелся жестяным шелестом по листьям дубов, что ведут аллеей к Белому, и с
веселым завыванием стал протискиваться во всевозможные щели руин келейных
корпусов. Тронул луковицы куполов церкви и почти неслышно прикоснулся к
колоколу, почерневшему от пережитых им времен. Колокол, обреченный на
многолетнюю немоту, вздрогнул, пробуждаясь, и без видимой чуждому взгляду
причины издал низкий глухой звук. Все стихло..: Тогда же у горловины
Большой Никоновской бухты возникла в воде огромная воронка. Бесшумно
вращаясь и бросая на окрестные берега красноватые отражения маячных
проблесков, она вдруг двинулась на Юго-Запад, к истоку Невы, неся в себе,
как в раковине, звук пробужденного колокола и что-то еще, невидимое и
таинственное.
Игорю плохо спалось на новом месте, в квартире, еще хранящей следы
вчерашнего новоселья и запахи недавнего строительства. Он метался во сне,
сминал простыни.
Наконец уронил подушку на усеянный конфетными обертками пол, протяжно
застонал, перевернулся на живот и затих. Любопытный луч луны заглянул в