"Майя Луговская. Первый маршрут " - читать интересную книгу автора

журчит, напевает песенку.
- Пожалуй, здесь и остановимся, - говорит Володя.
И опять разбиваем бивуак. Разжигаем огонь. Готовим.
Жарится, благоухает кабанья печень. Такого ужина у нас еще не бывало.
- Ай, ай! - истошно кричит Виктор. Он пошел к ручью мыть посуду - его
очередь. - Скорей, скорей сюда!
Кинулись к нему. Володя прихватил фонарь. Подбегаем, видим - крабы.
Копошатся в ручье, освещаем их фонарем, не расползаются.
- Что такое?
- Теперь видишь? А еще не верил, что могут быть в пресной воде. Весь
Копет-Даг ведь это бывшее море. Смотри, сколько их тут, - говорит Володя.
- Давите наловим! - предлагаю я. - Ведь это чудесно - крабы на завтрак!
Но наловить их сразу нам не удается. Виктор их побаивается. Только
подхватит миской, сразу закричит, роняет краба, отскакивает в сторону. Но
упустить не хочет, опять его хватает и опять пугается. Очень смешно на него
смотреть. Ущелье Ель-дере гудит от хохота. Утром, когда сваренные крабы
покраснеют от жестокости людской, Виктор станет уплетать их без страха, с
аппетитом. И к его набору "деликатесов" в этом маршруте прибавится еще один.
Зиновия Ивановна устроилась в кабине. Не разделяя "крабьего" ажиотажа,
она делает "посевы".
Звезды с ладонь величиною взошли над Копет-Дагом и повисли в чернильном
небе. И что-то благоухает, и кажется очень знакомым этот запах, но не
поймешь, чем пахнет.
И наплывает усталость, блаженная, сладкая. Закрываешь глаза и видишь
опять дорогу, голубые и розовые горы, зеленую долину, и Сумбар, и синее
небо, и камыши, и опять горы. И так без конца наплывают, сменяются пейзажи,
как кинокадры. И незаметно все переходит в сон.
Утро ясное, звонкое. Небо безоблачно, высоко, сине. Щебечут птицы
радостными голосами. Еле заметной тропинкой, сквозь заросли кустарника идем
к источнику, захлебываясь от восторга. Только Зиновия Ивановна, нагруженная
приборами, с рюкзаком за плечами и с ящиком в руке, хмурится. Не нравятся ей
эти коллективные восторги. И не потому, что не любит природу, нет, очень
любит, но любовь признает сдержанную - без рекламы собственных чувств. Она
сердится и не хочет остановиться, когда тропинка приводит нас в царство
ежевики.
Синие ягоды гроздьями свешиваются с колючих ветвей. Созревшие, сочные,
они осыпаются в наши ладони и невозможно оторваться - так они вкусны. И
Володя, наш начальник, "пасется" на ежевике, хотя на все, что не относится к
работе, жалеет время. Но Зиновия Ивановна и минуты не хочет задерживаться.
- Не на пикник приехали, не на прогулку. Нечего лакомиться!
Она уходит вперед, не дожидаясь нас. Мы с трудом пробираемся следом.
- Казалось бы, родник должен быть здесь, - говорит Володя. - Но нет.
Аллочка тянет на спине рюкзак с бутылками для проб. Устала с
непривычки. Виду не показывает, только губы облизывает. Жара. Тропинка
оборвалась, густеют заросли. Мы в джунглях Копет-Дага. Все оплетено,
перекручено. Хватает и колется держидерево. Травы по пояс.
- Стойте! Кажется, он! - восклицает Володя. - Наконец-то. Ура!
Дрожит ручеек, бежит. На своем пути пробивает тропические заросли. Путь
к нему был уже пройден до нас, изучен, отмерен. Топографы пришли с
теодолитами, отметили этот маленький выход воды, первыми нанесли его на