"Майя Луговская. Передвижная лаборатория " - читать интересную книгу автора

приезжий, шофер, Гога да вас двое.
Сдвинули столы, расселись на лавках. Гоги пустил движок, ужинаем с
электричеством.
Бабка Варвара разливает борщ, жидкий и бездушный. Только немцам
заправляет его сметаной. Игорь Леонидович выложил на стол несколько
помидоров, угощает:
- Алма-атинские...
Моя порезанная нога - предмет разговоров. Каждый дает совет. Я вызвала
общее сочувствие.
- Клотильда Павловна, расщедрились бы на спиртик. Случай подходящий,
нас столько собралось... - говорит Юра-младший.
- Вы же знаете наши запасы, не хватит для работы, - отвечает она сухо.
- Ну, а если начальство прикажет? Курт, Отто, как вы на это смотрите,
шнапс тринк? - шутит он.
Немцы бесстрастно едят борщ.
- Начальство приказать не может, - отвечает Юра-начальник. - Реактивы
не в моем ведении.
Грузинская душа Гоги не выдерживает. Он исчезает и возвращается с двумя
пол-литрами и домашним сыром.
Водку разливает в стаканы. Мы с Клотильдой отказываемся, да и Гоги
почти не пьет. Шоферу наливают полный стакан, он мрачно выпивает и уходит.
Завтра ему чуть свет обратно. Оба Юры на несколько дней уезжают вместе с
ним, на базу. У них отгул.
- Ну и слава богу, - говорит Клотильда.
Хоть водки досталось и понемногу, но все повеселели.
Юра-начальник приносит сало, ловко нарезает его походным ножом тонкими
прозрачными ломтями. Сало пожелтело и не вызывает у меня аппетита, а немцы
уплетают.
- Начальство разгулялось, - шепчет мне Клотильда. - Сало он хранит в
сейфе, только для маршрутов. Наши геологи страшно скупой народ. В поле
экономят каждую копейку, для жен, - неприязненно говорит она. - Понимаете
теперь, почему у нас такой жалкий рацион?
Бабка Варвара подкладывает немцам в миски тушенку с макаронами, явно
обделяя всех остальных.
- Ешьте, ешьте. Главное, чтобы были сыты, - обращается она к ним.
Гоги перехватывает мой взгляд.
- Большую политику делает бабка.
- Очень благодарю, бабуся, - говорит Отто.
Он страшно черен для немца, брови - сплошной чертой, как у черкеса.
Разговор идет на общие темы. Юра-младший раскраснелся, всех перебивает,
ему хочется блеснуть эрудицией, и он бросается от музыки к наполеоновским
войнам. Ои развалился на скамейке, почти лежит, рассуждает. Клотильда
наблюдает за ним с иронией.
- Чрезмерно возбужден, дорвался до общества, - шепчет она мне.
В общем, славная баба...
Игорь Леонидович покидает нас, устал от пути и тряски. Немцы продолжают
сидеть за столом с потрясающей выправкой и каменно молчат. Юра-начальник
тоже неразговорчив и почти не улыбается. Он собирает документы, оставляет
немцам на завтра задание на два маршрута, старшим назначает Курта.
Попили чай и все расходимся.