"Майя Луговская. Портрет " - читать интересную книгу автора

предполагали.
А Люсичек улыбалась, тут же забывала о своих тряпках, снова и снова
возвращалась к рассказу о том, насколько сложнее ей было получить визу в
Союз, чем уехать в Америку к своей родне, у которой она живет уже несколько
лет.
- Вы понимаете, - говорила она, - я одинокий человек, пенсионерка.
Думала, поеду к своим, но это же не люди. Они ничего не понимают, ничего не
хотят понять. Я увезла с собой урну с прахом мужа, не оставаться же ему
здесь одному, думала похороню. Но разве мне позволили ее похоронить? Ее
держать-то мне не разрешили, она лежала где-то в подвале. Вот я и приехала
сюда.
Верочка по секрету шепнула Нине, что урну Люсичек запрятала со своими
тряпками в багаж и сейчас все никак ее не дождется. Сама прилетела, а урна
еще там с багажом, в трусики ее завернула и сунула.

- А вот и Антон. Какой же вы молодец, что пришли! Заходите, Нина, иди,
я познакомлю тебя!
Как не соответствовал радостный возглас Верочки тому, кого увидела
Нина. Бритая голова, испитое лицо, насупленный взгляд. Вошедший мрачно ткнул
ей руку.
- Я знаю, Антон, вы сейчас не пьете, - сказала Верочка, - но, может
быть, сделаете исключение для сегодняшнего вечера, для меня.
- Я не пью, - буркнул он.
Нине не надо было смотреть на Антона, она и так чувствовала, что все
ему здесь чуждо.
- Это необыкновенный художник, - шепнула Верочка. - Недавно он где-то
наскандалил спьяну, отсидел пятнадцать суток. Видишь, его обрили. Займись
им, развлеки. Отец у него умер...
Нине не составило труда увести его в другую комнату, где стоял рояль.
Маленький, кабинетный, он был украшением комнаты. Его купили потому, что
нельзя было не купить: такой прекрасный "Блютнер" продавался совсем
недорого, а Верочке давно хотелось иметь в доме рояль. В нем отражалась
великолепная в своей строгости павловская люстра. Верочка обладала
искусством обставлять свой дом. Она уже забыла то время, когда присаживалась
к инструменту. Но все равно, он был нужен, хотя бы для того, чтобы
кто-нибудь играл. Его регулярно настраивали.
- Вы играете? - опросила Нина, чтобы что-то спросить.
- Играю, но не буду, - ответил Антон.
- Я и не прошу вас, - улыбнулась она.
Он промолчал. И Нина поняла, что его смущает бритая голова, и чтоб
вывести его из смущения, она как раз и заговорила об этом.
- Я, может быть, отстала, что, разве сменилась мода на волосы?
- Что вы отстали, незаметно. Но при чем тут мода? Меня обрили, вот и
все.
- А, кстати, вы брахицефал, и вам даже идет бритая голова.
- Что вы рассматриваете меня, как жеребца?
- Отнюдь нет. Я думаю... Мне сказали, вы талантливый художник. Вера
Николаевна мне сказала.
- Вера Николаевна не видела ни одной моей работы.
- Почему вы так мрачно смотрите на меня. Да и на всех, я заметила? Мне