"Н.Лухманова. Девочки (повесть) " - читать интересную книгу автора

- Вот глупая, - заметил Робинзон, - разве ты не понимаешь, что из-за
ветра мне ничего не слышно! Федюк, дуй сильней!
Федя был багровый от усилия, в это время козу подняли, и я перестала
волноваться.
Теперь Робинзон выстроил себе палатку из кадетских шинелей, он жил там
со своей собакой (Лыска выступила на сцену), коза паслась на зеленом сукне.
Наш отряд переселился в самый дальний угол комнаты; за нами лежали
поваленные стулья, изображавшие те лодки, на которых мы, дикари, приехали.
Начался необыкновенный гам и шум; мы плясали воинственный танец и пели
страшные воинственные песни вроде: "ого-го, съем, ого-го, всю кровь выпью! в
черепе буду кашу варить!" и т.д. Все это выкрикивали кадеты, которым я
вторила с восторженным визгом, стараясь перенять их голоса и жесты. Наши
пленники - Ипполит и Федор - лежали связанными; костер был сложен, ножи
наточены... тут произошло небольшое разногласие: Федор по роли был Пятница и
должен был, развязанный нами, бежать и спасаться у Робинзона; Ипполита же
решили зажарить и съесть, но он решительно воспротивился этому, объясняя,
что когда человека съедят, то его уже нет, а он желает продолжать игру.
Евгеша и Виктор не могли с ним сладить: он так дрался ногами, что чуть не
разбил им носы; завязалась такая свалка, что Робинзон, быстро превратившийся
в брата Андрея, перескочил стулья и объяснил, что если Ипполит не даст себя
сжарить, то он немедленно выгонит его из игры; если же, напротив, он будет
съеден, то никто не помешает ему продолжать играть, так как теперь его имя
"Боевое перо", "Боевое перо" и съедят, а он будет потом продолжать играть
под именем "Змеиный зуб", и это будет он же, но совсем другой дикарь,
который приедет с новыми лодками и начнет настоящую войну против Робинзона.
Это объяснение было принято, Ипполит покорился своей участи, Робинзон снова
мирно гулял по полю с козочкой, которая весело блеяла. Игра шла дальше:
Федор был уже Пятницей; растерзанный и помятый в борьбе "Боевое перо"
превратился в "Змеиный зуб", и новая партия дикарей, вооруженная палками и
копьями, снова высаживалась на берег, на этот раз затем, чтобы вступить в
борьбу с поселившимся на острове белым. Мы напали, завязалась страшная
схватка, имущество Робинзона было расхищено, палатка разнесена, и наконец
все действия сосредоточились на козе: это была самая ценная добыча. Робинзон
отбивался и уносил ее, перекинув через плечо и прикрывая своим телом.
Пятница помогал ему, но не успевал на своих толстых, коротких ножках за
быстрым шагом повелителя; бедный раб только цеплялся за бока и хвост козы,
отчего в руках его оставались клочки белой шерсти. Евгеша и Викторушка с
криками преследовали Робинзона, стараясь отнять добычу, Ипполит вертелся
около козы и наконец снизу умудрился схватить ее за рог. Саша тянул за
задние ноги, а я, ничего не видя, в какой-то чалме, закрывавшей мне пол-лица
и залезавшей кистями в рот, с ружьем в руках, все бежала куда-то вперед,
кричала, командовала, влезая на стулья, скатывалась с опрокинутого дивана,
пока наконец, едва дыша, не уселась на пол и не сбросила с головы чалму и...
увидела шестерых мальчиков, державших по куску козы.
- Нянечка, нянечка! - вырвался у меня крик. - Ко-за, ко-о-за! - Возглас
мой был до того неистов, что мальчики очнулись и подбежали ко мне; у одного
в руках была нога, у другого часть бока, бубенчики, рожки, Андрей держал
голову с куском голубого банта, из-под которого торчала изогнутая,
переломанная пружина, та самая, которую он решил "принять к сведению".
Андрей швырнул эту голову мне в ноги и крикнул оскорбленным голосом: