"Карло Лукарелли. День за днем " - читать интересную книгу автора

встречая какую-то преграду. Как он двигает свободной рукой, согнув ее в
локте, словно отпихивая кого-то невидимого; как держит поднос, прямо,
твердо, но окостенелыми, распухшими пальцами, которые не сжимали край, а
просто поддерживали; даже как он оборачивается к стойке, и голова на
негнущейся шее движется медленно, на одной высоте, как башня танка. Старый,
проржавевший танк, старый рабочий, или старый ремесленник, или старый
крестьянин - он еще полон энергии, но тело уже подчиняется только рывками,
ноги заплетаются, идти трудно.

Ты силишься свободно вздохнуть,
ты учишься пускать себе кровь,
а день уходит, уходит.
Подлинное время - это ты.

Витторио подумал: вот такой нужен старик.
С такими движениями, с таким носом, который сейчас получился. Подумал
еще, что такой стариковский нос должен дышать с присвистом, как сейчас,
через трубочки: да, дырки в латексе, разумеется, нужно проткнуть, но не до
конца, только на поверхности, чтобы и в самом деле дышалось с трудом;
сохранив в памяти столь точную подробность, Витторио прислонился затылком к
оконной раме и удовлетворенно улыбнулся.

Ты - моя гордость, на потом отложенная;
и даже когда подступает боль,
нет у меня сожалений,
я не могу поддаться
всем моим ошибкам.

Одного стула не хватало. Саррина ринулся было к смежному кабинету, но
дверь перегораживала тележка с переносным телевизором. Тогда он сделал шаг
по направлению к коридору, но доктор Карлизи рявкнул: "Довольно, хватит, тут
вам не кино!" - и Матера заявил, что постоит, у него и так, мол, болит
спина. Матера прислонился к стене, обеими руками поддерживая поясницу, а
Саррина, уже отошедший от стула, не осмелился возвратиться и застыл у двери.
Грация присела на металлический табурет, прямо на стопку документов,
подальше от комиссара. Отсюда плохо различалось изображение на экране,
мешали блики света из окна, те самые, от которых пытались избавиться, двигая
тележку так, чтобы комиссару было удобнее смотреть. Но после вторжения в
квартиру и всего, что за этим воспоследовало, Грация так и не успела принять
душ и стеснялась сесть ближе к начальству. В любом случае в такие моменты
лучше запрятаться как можно дальше, чтобы о тебе поскорее забыли.
- О переполохе, который вы устроили, и о его последствиях мы поговорим
потом, - отчеканил комиссар. - Теперь сидите тихо и слушайте, потому что это
странно, очень странно. Саза, давай включай.
Инспектор Ди Кара прибыл из Палермо сразу после полудня и прямо из
аэропорта поспешил в уголовную полицию изучить магнитофонные записи и
видеокассеты, полученные из мансарды, откуда наблюдали за квартирой Джимми.
В той комнате, где все они сейчас находились, инспектор провел более четырех
часов. Когда он нагнулся к аппарату, стоявшему на тележке, Грация, Матера и
Саррина уставились в экран, не сразу разобравшись, что инспектор включил