"Евгений Лукин. Катали мы ваше солнце" - читать интересную книгу автора

задумались, переглянулись и, приподняв смоляные светочи, пристально
всмотрелись в Шумка.
- Эй! Вы что это?.. - Он попятился и тут же провалился в сугроб по
пояс. - Нашли берендейку!.. Кто ж мужиков-то в жертву приносит?..
Нет, в жертву, конечно, Шумка приносить бы не стали, а вот
потоптать, как водится, потоптали бы. Спасло чудо. На мохнатые снежные
крыши с замороженным над трубами дымом лег внезапно нежный розовый
отсвет. Шумно выдохнув по клубу пара, повернулись к востоку. Там, над
обозначившейся вдруг зубчатой синеватой цепью Кудыкиных гор уже
разгоралось алое зарево, а через несколько мгновений явилось, взмыло в
небо долгожданное солнышко.
Все так и ахнули. А приглядевшись - охнули. По алому шару бродило,
то появляясь, то исчезая, темное пятнышко. Хотите верьте, хотите нет,
а только солнышко восходило четное. Второй день подряд.



Глава 2. УТРО ЯСНОЕ


За ночь выстыли не только горенки. Неслыханный мороз сковал
округу. Разве что на границе с Черной Сумеречью случалась накануне
весны такая стужа. Зеркальная Вытекла опушилась туманом, лес на том
берегу стоял белый, косматый. Уносящееся ввысь солнышко плясало от
холода, а плавающее по нему темное пятно было отчетливым, как никогда.
Жуткая выпала ночка, да и утречко не лучше. Отродясь такого не
бывало, чтобы два дня подряд оказались четными. На торг, понятно,
никто не поехал: какие уж тут торги! Двинулись было всей слободкой
бить погорельцев, но те еще ночью смекнули, что будут бить, и куда-то
попрятались. С горя развалили им землянки да и вернулись ни с чем.
Толки шли такие, что оторопь брала и сердце зябло. Шептали, к
примеру, о близком конце света, предрекали всеобщую смуту. Вспомнили,
конечно, и про лежащий неподалеку в развалинах мертвый город, за грехи
обитателей дотла спаленный солнышком в незапамятные еще времена и ныне
населенный одними только беженцами из Черной Сумеречи.
Боярин Блуд Чадович послал за волхвами. Явился один - весь в
оберегах, с медным гладким ликом на посохе. Зато у самого харя - хоть
топоры на ней точи. Въедливый Шумок пристал к волхву, как пьяный к
тыну: скажи да скажи, чем провинились перед солнышком. Кудесник
отвечал уклончиво: разгневали, дескать, всем по мелочи - идольцев вон
резных жертвуете неохотно, золу с Теплынь-озера редко вывозите...
Всколыхнулся слободской люд, загомонил:
- Да нам ее и не положено вывозить, золу-то! Она нам вообще без
надобности. Это вон сволочане землю золой удобряют, с них, стало быть,
и спрос!..
- Идольцев мы не жертвуем? А кто ж тогда жертвует, если не мы?..
- Ты, кудесниче, плети-плети, да оглядывайся!.. Это что ж выходит:
на волка поклеп, а зайцы кобылу съели?..
Волхв понял, что оплошал, начал исправляться.
- Ну, жертвовать-то, допустим, жертвуете, - признал он с неохотой.