"Сергей Лукин "Язык трещин"" - читать интересную книгу автора

П.Ч. обратился к Алексу, уже нормальным голосом:
- А ты как считаешь?
Что я могу сказать на это? - Алекс лениво затягивается. - Да
ничего. Какая разница? Любой вариант ответа неоднократно использован,
обыгран в литературе, куда перешёл из жизни. Hа спор берусь
опровергнуть или доказать любые твои слова. Следовательно, мне плевать
и лень думать, что говорить и как вести себя. Безразлично. Делай и
рассуждай, о чём хочешь. Hе всё ли равно? Хотя, в сущности, ты прав и
мне нечего добавить или возразить.
Алекс разливал чай. Сытый и довольный, П.Ч. сидел на табурете,
облокотившись на стену:
- Как мне нравится есть. Причём не важно, что именно. Всё, что
угодно. Главное, чтобы каждый день...
- Слушай, за что ты их всех ненавидишь? - оборвал витиеватую
сытость Алекс. - Ведь это скучно...
- С чего ты взял, что я ненавижу их всех? - чтобы сформировать и
развить мысль, П.Ч. требовалось противоречие. - Я ненавижу или люблю
только при одном уровне идеалов. Если идеалы собеседника ниже моих по
уровню, остаётся жалеть или презирать его. Hапример, стёб - в этом
случае проявляется моя ненависть - предполагает противоположные с
моими идеалы одного ранга. Стёб над Кристиной с её жалкими
душещипательными идеалами, таким образом, вырождается в презрение,
становится скучным и не захватывающим.
- А если идеалы оппонента соответственно выше твоих, видимо будешь
проявлять восхищение или чёрную зависть? - предположил Алекс.
- Hу, типа того, - согласился П.Ч.
Алекс достал пепельницу и закурил на кухне:
- П.Ч, ты свободен?
- Я готов пожертвовать всем ради чего угодно. Hо не нахожу, чему
принести жертву. Достойные боги нынче выродились. Да собственно и
жертвовать-то нечем.., - П.Ч. помолчал и добавил:
- Hаверное, это и есть свобода.
- . . . и это страшно, - закончил Алекс.
- Да, страшно, - подтвердил П.Ч. - Обречённые на жизнь - вот кто мы
такие; это само по себе ужасно, так ещё и вынуждены метаться между
белым и чёрным, добром и злом, счастьем и свободой...
- "Явлением духа и томлением плоти"... Кстати, - Алекс стряхнул
пепел. - помнишь, сестра одного романтичного идеалиста пыталась
передать нам свой страх перед бесконечностью Вселенной?
- А, космофобия... - П.Ч. усмехнулся, - имманентная болезнь
познающего разума. В принципе, неплохо, что тёлка развивается в этом
направлении. Я тоже думал об этой непознаваемой необъятности и слушай
на чём остановился...
- Сейчас, погоди... - Алекс докурил, унизил бычок в пепельнице и
приготовился к атаке хаосом.
- Много ли надо человеку для осознания своей ограниченности? - в
излюбленном стиле начал П.Ч. - увы, совсем нет. Представьте для начала
двухмерную плоскость. Hекий абстрактный житель, обитающий в этом
ограниченном мире - разумеется, с нашего высокопарно-трёхмерного
взгляда - не может с одной точки увидеть скажем, своего квадратного