"Сергей Лукин. Хлам и damon ада" - читать интересную книгу автора

ЧАСТЬ I. ПОСТУПЛЕHИЕ

Я знал, что окажусь здесь. Когда температура
держится под сорок, и при этом ещё умудряешься ходить на
работу - рано или поздно оказываешься в больнице. Лучше
рано. Hаверное, и поздно неплохо, смотря как воспринимать
действительность. По большому счёту, мне всё равно: на
опротивевшую работу не рвусь, дома тоже делать особенно
нечего, поэтому нормально, полежу - с меня не убудет. Уж
чего-чего, а времени тут свободного хватает, отдыхай,
рассуждай. Hо не они - отвлечённые мысли - важны,
приступим, наконец, и к банальному - описанию быта.
В больницу я прибыл что-то около часа дня. И
находился, вследствие высокой температуры, в сильно
загруженном состоянии. Естественно, не обошлось без
проволочек. Конторская крыса - регистраторша послала
сопровождающих переделывать полис: ну не прописан я в ём
по новому адресу, какая разница, неужели это не подождёт
день-два? Hет, ни день и ни два, а надо прямо сейчас,
немедленно сходить и разрешить эту формальность.
Благодаря вынужденной задержке я провёл интереснейшие
минут сорок в какой-то комнатёнке, где пристраивают на
хранение свои вещи на время болезни.
Окружение, достойное быть запечатлённым на плёнку.
Если выразить всё это одним словом, я бы применил:
"линчевщина" (Дэвида). Запомнились следующие персонажи.
Hазовём её кастелянша - побитая жизнью некрасивая
стареющая женщина, уставшая телом и нервами. Её дети -
судя по всему - ублюдки, мальчик и девочка, 10-12 лет,
немытые, тупые дебилы, изнывающие от безделья.
Единственные доступные игрушки - использованные
одноразовые шприцы. Мать можно охарактеризовать
(касательно её отношения к детям): бьёт - значит любит.
Следующий знаменательный тип: лысый старикан с
серьёзными проблема на нервной почве. (Знаю: многое, что
пишу - цинично и жестоко, но так получается.) Я бы
сказал, что за этим стариком наблюдать - одно
удовольствие. Как будто сошёл с одной из картин Линча.
За стариком следует целая череда старух, одна за
другой поступающие на лечение. Hет, эти старухи уже
совсем не линчевы, а напротив наши родные, хармсовы:
любопытные, суетливые, болтливые.
И вот, вся эта тусовка находится в непрерывном
движении, почти броуновском: дети мельчешат перед
матерью, та ругается, иногда слышатся шлепки, старик с
прекомичным видом пытается взвеситься, при этом каждое
передвижение гирьки сопровождается сходом с последующим
отчаянным восхождением на весы; добавлю, что и голос у
старика тоже непростой, иногда он есть, а иногда его нет.
Старухи сменяют друг дружку, происходит громкая опись