"Любовь Лукина, Евгений Лукин. Пока не кончилось время." - читать интересную книгу автора

- Вот паршивка! - обессиленно выдохнул он.
То есть она перевела на его имя два года еще до того, как подошла к
нему на набережной.
И вдруг Калогер почувствовал, как в нем вскипает бесстыдная,
безудержная радость. Два года... На "Слепых поводырей" ему хватило бы и
одного...
- Прекрати! - хрипло сказал он. - Ну!
Точь-в-точь как тогда, у изувеченного телефона-автомата.


Голое небо за окном помаленьку одевалось. Наладившийся с утра ветер
принес наконец откуда-то несколько серых клочьев и даже сумел построить из
них некое подобие облачности.
Калогер отнял лоб от тусклого, давно не мытого стекла.
- Ладно, хватит! - скривив рот, выговорил он. - Примирился? Давай
работать...
Злой, как черт, он вернулся к столу. Сел. Положил перед собой чистый
лист.
Итак, "Поводыри"... Что-то ведь там уже наклевывалось... Калогер
пододвинул лист поближе и, подумав, набросал вариант первой фразы.
Написав, аккуратно зачеркнул и задумался снова.
И все-таки - зачем ей это было надо? Жажда яркого поступка? Чтобы
смотреть потом на всех свысока? Два года... Это ведь не шутка - два
года...
Нет, так нельзя, сказал он себе и попробовал восстановить картину.
Кабинет... Портьеры, кресла... Зеленые насмешливые глаза лидера. Сейчас
мурлыкнет дверной сигнал и лидер скажет...
Строка за строкой ложились на бумагу и аккуратно потом зачеркивались.
Квартира оживала: в лицо веял бесконечный прохладный выдох кондиционера, в
кухне бормотал холодильник... Исчеркав лист до конца, Калогер перевернул
его и долгое время сидел неподвижно.
Потом снова мурлыкнул телефон, и он снял трубку.
- Да?
В трубке молчали.
- Да! Я слушаю.
- Как работается? - осведомился знакомый хрипловатый голос.
- Никак, - бросил он. - Зачем вы это сделали?
- Захотела и сделала, - с глуповатым смешком отозвалась она. Кажется,
была под хмельком. - Книгу надписать не забудьте...
- Не забуду, - обнадежил он. - А кому?
- Ну... Напишите: женщине с набережной... - И, помолчав, спросила то
ли сочувственно, то ли виновато: - Что?.. В самом деле никак?
- В самом деле.
- Ну вот... - безнадежно сказала она. - Этого я и боялась... Видно,
мое время вообще ни на что не годится - разве на кабаки... - Вздохнула
прерывисто - и вдруг, решившись: - Знаете что? А промотайте вы их, эти два
года!
- То есть?
- Ну, развлекитесь, я не знаю... В ресторан сходите... На что
потратите - на то потратите...